Путь к "Колыбели". Глава 4

Сигнал о помощи  пришёл на ПДА, как только Огарь выбрался из «погреба». У себя в убежище Кобальт, наверное, поставил защиту от радиоволн, поэтому всё время, пока Огарь находился внизу, переговоров не слышал. А когда выбрался наверх, усиленная антенна заработала вовсю, принимая все переговоры в радиусе трёх километров.

            В наушнике щёлкнуло, зажужжала настройка, и эфир наполнился голосами. Огарь нажал на кнопку тюнера, уменьшая зону приёма до километра. Большинство голосов тут же стихло, лишь один продолжал что-то твердить сквозь помехи. Огарь прибавил громкости и снова вдавил клавишу настройки. Через секунду коммуникатор настроился на волну говорившего.

- Мужики! Да слышит меня кто-нибудь?! – голос вроде бы знакомый, но сразу не разобрать. – На помощь! Сталкера убивают! Пеленгуйте!

 Раздались выстрелы, ругань, зашуршало, хлопнуло. Похоже, сталкер отстреливался, бросив ПДА в сторону и забыв отключить, как это бывает при внезапной стычке.

Огарь приостановился, посмотрел на дисплей коммуникатора. Сталкер находился недалеко, и как раз в нужной стороне.

            В Зоне принимать чью-то сторону – себе дороже. Отвечай только за себя. Преимущество одиночки в том, что он далёк от «политики». Грызётся ли «Долг» со «Свободой», бандиты с военными, наёмники с «Монолитом», неважно. Бродягу волнует только две вещи  - хабар и свобода. Первый обеспечивает средства к существованию, свобода же даёт душевный комфорт. По сути, у сталкера есть все, чтобы чувствовать себя счастливым. Именно поэтому он всегда волен в выборе. Пройти мимо или вмешаться решает только он. Свобода - то, ради чего люди стремятся в Зону. Независимость от общественного мнения, гражданского долга, канонов поведения - вот первостепенная цель большинства новичков.

Огарь мог не отзываться, не идти на выручку. Но даже в Вольном Чернобыльском государстве существуют негласные правила поведения. Их немного, но написаны они кровью. Одно из таких правил – если можешь помочь, помоги. Если попавший в беду - не твой личный враг или бандит, помоги. Если даже наплевать на других, то причина помочь чисто практическая: спасённый сталкер может отблагодарить чем-нибудь ценным. Если же не получается помочь, всегда можно обыскать убитого, какой-никакой хабар найдёшь. О моральной стороне взаимопомощи никто, обычно, не задумывается. Сталкеры друг другу цену знают и иллюзий не строят. Мораль вообще штука резиновая, и вертеть ею можно, как хочешь.

Находились, правда, ловкачи, кормившиеся, как стервятники, с трупов. Такие, запеленговав сигнал о помощи, не спешили, ждали, пока закончится заваруха, а потом спокойно обдирали трупы до нитки, находя такой способ заработка достаточно приемлемым. Таких быстро кончали.

Слухи в Чернобыле распространяются быстро. Если новичок готов платить за хабар или собственное благополучие чужими жизнями, то скоро его найдёт пуля. Не свои прибьют, так бандиты или военные. Падальщиков никто не любит. Люди в Зоне могут выжить, только держась друг за друга. Это ведь только так говориться «бродяга», «вольный». У каждого такого «одиночки» половина чернобыльского люда в знакомых.

            До дороги Огарь добрался быстро. Костюм действительно оказался легче обычного, да и полупустой мешок спину не тянул. Выбираться на дорогу пока не стал, двинулся по обочине, держась под прикрытием шиповника. Сталкера был метрах в пятистах за железнодорожной насыпью.

            Нет, не буду его по ПДА вызывать, подумал Огарь. Кто знает, может это засада. Сначала осмотрю всё, как следует. А там видно будет.  

Сквозь заросли шиповника были видны развалины домов, а по ту сторону дороги белели коровники - все, что осталось от местного сельского хозяйства. Возле одного из коровников ковырялась псевдоплоть – мутант, в принципе, безобидный, но могущий иногда причинить немало неприятностей и попортить нервы завываниями, похожими на человеческий плач, или привычкой следовать за человеком, в надежде получить объедки. Поодиночке плоти на сталкеров не нападают, наглеют, только сбившись в стаи по десять – пятнадцать особей.

Они могли только помешать. Огарь свернул к развалинам домов, стараясь двигаться потише.

Вначале он решил пройти через железнодорожные пути со стороны восточных холмов, но быстро отказался от этой идеи. Холмы просматривались полностью, и проскользнуть незамеченным по ним было невозможно. К тому же, подумал Огарь, необследованные дома за спиной – лишняя головная боль.  В них может сидеть на стрёме несколько ублюдков.

Он свернул к обветшалым постройкам, поудобнее перехватывая автомат. В первом доме всё оказалось тихо. Огарь осторожно заглянул в оконный проём – ничего. Пусто, грязно. Следы старого кострища в углу. Огонь разводили неделю назад, не меньше - угли уже потемнели и рассыпались в мелкую крошку. Многочисленные грязные следы на бетонном полу давным-давно посветлели, а комья грязи раскрошились в пыль. Похоже, после тех, кто жёг костёр, в дом никто не совался, иначе бы всё затоптали. Несколько пустых консервных банок, пустая бутылка. Окурки.

- Ну-ка, ну-ка… - произнёс Огарь и влез через окно в комнату.

В условиях Зоны народ не особо шикует. Курят самое простое и дешёвое: «Беломор», «Приму», «Донской табак» и «Нашу марку». Фильтр в основном отрывают и бросают в огонь, тоже самое делают с «чинариками» - чтоб лишних следов не оставлять. Здесь же, чуть поодаль от кострища валялось окурков десять с необычным фильтром вишнёвого цвета и золотым ободком по краю.

- Странно, - Огарь поднял один окурок. - «Честерфилд». Кто же это такой богатый?

Следы были двух типов: одни от армейских ботинок сорок пятого размера с рубчатой подошвой, другие - ненамного меньше, но без угловатого рисунка на протекторе – кроссовки или туристические боты.

             «Значит двое. - размышлял Огарь. – Сидели здесь дня три, курили, только гадить выходили на улицу. Оттуда и грязь. Чего они здесь делали? Выслеживали? Ждали кого-то? Может, выброс пережидали?»

Он взглянул на прогнивший, в двух местах обвалившийся потолок. В прорехи проглядывало хмурое апрельское небо.

Находки насторожили, хотя волноваться было рано. Может быть остановились на ночлег очередные «туристы», всё-таки через Старый Кордон проще всего проникнуть в Зону. А среди европейских «богатых Буратин» нынче в моде «ядерный туризм». Возможно, дорогие сигареты смолил какой-нибудь благополучный англичанин, хватал рентгены, задумчиво глядя, как моросит весенний чернобыльский дождик.

Во втором доме вообще ничего не обнаружилось. Он грустно смотрел на холмы выбитыми окнами, на ободранной стене красовалась надпись, в трех словах объясняющая, куда может идти Зона. Внутри пыль и запустение, горки осыпавшейся штукатурки, обнажившаяся деревянная обрешётка на стенах, через прорехи в крыше сочится тусклый свет. В углу единственной комнаты валялся изрешечённый пулями труп слепой собаки.

            Огарь двинулся дальше, решив преодолеть насыпь не под железнодорожным мостом, как обычно поступают сталкеры, а через старый технический тоннель. Им ходили гораздо реже, памятуя, что там долгое время находилось большое скопление «электр». Немало сталкерских жизней оборвалось при попытке нащупать тропинку через этот аномальный участок. Позже про тоннель забыли. Огарь обнаружил его случайно, выслеживая по заказу Сидоровича крупную стаю собак. 

С обоих сторон лаз густо зарос лещиной и шиповником. Выход из него к тому же перегораживал ржавый остов грузовика. Когда Огарь обнаружил тоннель, аномалий в нём уже не было. Зато было множество мумифицированных сталкерских трупов с сохранившимся хабаром и снаряжением. Тащить тогда всё Сидоровичу Огарь не стал. Хоть и молодой был, но сообразил, что неожиданное богатство вызовет ненужные вопросы. Организовал тайничок поблизости, а про безопасный проход помалкивал, посчитав, что когда-нибудь находка пригодиться. Вот и представился случай.    

Огарь достал бинокль и выглянул из зарослей. Чтобы добраться до тоннеля, нужно было вначале перебраться через дорогу. Под мостом обычно любили стихийно организовывать «пропускные пункты» военные или бандиты. С бандюками ещё можно было договориться, отдать хабар или деньги, а вот военные в переговоры не вступали, сразу стреляли на поражение. 

Среди наваленных посреди дороги бетонных блоков и проржавевших металлических труб  никого не было видно. Огарь отчётливо разглядел ржавый «УАЗ» под мостом, покосившийся навес из листов гофрированного железа. Чуть поодаль - почти скрытый свалившимся с моста железнодорожным вагоном экскаватор, брошенный в незапамятные времена на произвол судьбы. Безлюдно. Только гремит на ветру жесть, и взлетают прошлогодние листья.

Вскочив, Огарь рванул вперёд. Раскрошившийся асфальт захрустел под ногами, носок ботинка зацепился за древесный корень. Огарь пронёсся вперед, не обращая внимания на препятствия и не забывая поглядывать на насыпь. Как только асфальтовое полотно осталось позади, он рухнул на землю и вскинул автомат. Тихо, не похоже, чтобы его манёвр кто-то заметил. Он огляделся. Развалины фермы теперь были совсем близко. Плоть, недавно копавшаяся возле коровника, исчезла. Слышалось только карканье кружащих в небе ворон да шум ветра в ветвях деревьев. Уже не спеша, Огарь поднялся и двинулся параллельно видневшейся метрах в пятидесяти насыпи, всё дальше углубляясь в заросли.

С тех пор, как он проходил здесь последний раз, местность здорово изменилась. Заросли стали гуще, шиповник разросся настолько, что приходилось иногда искать место, где ветки переплелись не так густо, и тогда уже продираться. Чтобы не создавать излишнего шума пришлось резко сбросить скорость. Повсюду виднелись рощицы из молодых тополей, верб, кривые от природы шелковичные деревья. Молодые деревца, выросшие под действием аномальной энергии, выглядели зловеще. Отсутствие листьев добавляло сходства со скульптурами какого-то сумасшедшего. Огарь не видел ни одного ровного побега. Некоторые деревца были сплошь опутанными «волосами», на других плотно угнездились чёрные шары «гремучего лишая». Гнетущее впечатление немного разбавляла низкая зелёная травка, успевшая за несколько недель оттепели прикрыть голую землю. Только, где пульсировали аномалии, трава желтела, а то и вовсе исчезала, образовывая чёрные язвы-проплешины.

Прислушавшись, Огарь не различил никаких признаков пребывания человека. По-прежнему каркали вороны, повизгивала давешняя плоть. Впереди, в десяти метрах начинались те самые заросли, за которыми таилась бетонная труба – технический проход под железнодорожной насыпью. У самого входа расположилось несколько выворотней, их почерневшие комли напомнили вдруг драконов, уснувших у входа в сказочную пещеру.

Кидаться очертя голову в чёрный зев перехода Огарь не стал, медленно приблизился к «Камазу» и прислушался. По первому впечатлению в проходе никого не было. Темнота оставалась безмолвной, только где-то в глубине слышно было, как капает вода. Брошенная гайка звонко зацокала по полу.

- Главное, без суеты, - пробормотал Огарь.

Он включил и отрегулировал ПНВ, проверил магазин в автомате и медленно двинулся вперёд, через каждые пять шагов, замирая и прислушиваясь.

Повезло. Аномалий ни в самом тоннеле, ни на выходе из него не обнаружилось. Проход, правда, зарос «волосами», но в комбезе можно было не бояться ожогов.

Огарь выскользнул наружу и сразу же оказался в гнезде «жгучего пуха». Серые хлопья взвились в воздух, осели на забрале шлема, но вреда причинить не смогли. Огарь выругался, смахнул с забрала пушинки и мысленно поблагодарил Кобальта. Будь он в обычной «энцефалитке» или «горке» - уже пускал бы кровавую пену из разъеденных лёгких.  «Жгучий пух» облюбовал полянку прямо перед выходом, пришлось обходить опасное место.

С этой стороны насыпи тоже было странно тихо. Даже вездесущих слепых псов слышно не было. Огарь приостановился и включил ПДА. Жёлтый маркер находился по-прежнему на старой мельнице и за прошедшие полчаса ни на метр не сдвинулся.

- Что же ты? –спросил у маркера Огарь.

Выходить на связь со сталкером  Огарь не стал. Единственным выходом в сложившейся ситуации было разыскать неизвестного и расспросить.

***

            Сработали профессионалы. Это Огарь понял, приблизившись к распростёртому на куче щебня сталкеру. Убили недавно, кровь ещё не успела свернуться. Не задевая тела, Огарь осмотрел раны. Ножевые. Одна в области почки. Удар пришёлся как раз в тканевое соединение между щитками брони. Вторая на затылке.

            Голова мертвеца завалилась набок, и Огарь узнал погибшего – Валера Лукьянов по прозвищу Перец. Хороший сталкер, опытный. Ходил «вторым номером» с Пластилином и, насколько было известно Огарю, в бою был совсем не подарок. Кто же сумел подловить его, да ещё на знакомой территории?

Довольно быстро стало понятно, почему Перец выбрал именно эту позицию – в двух метрах от кучи щебня виднелся пролом в стене. Один перекат – и ты снаружи, а противникам нужно будет выбираться через дверь в другом конце помещения, огибать здание. Тех, кто сунется следом, можно без проблем снять. Разумно, но как видно не в этот раз. Огарь повнимательнее оглядел внутреннее помещение мельницы. Стенка за спиной у Валеры оказалась выщерблена так, будто её долбили перфоратором. Перепаханной выглядела и куча щебня со стороны, откуда вели огонь нападавшие. Огарь подошел к стене, несколько мгновений всматривался в выщерблены, затем достал нож, поддел застрявший в стене кусочек свинца.

Девять миллиметров. «Вал» или «Тис».

Нетипичное получалось нападение. Группа (а в том, что нападающих было не менее четырёх, сомнений не было) оказалась здорово оснащена. Тяжелые автоматы типа «Вала» в этой части Зоны не встречались, разве что «долговцы» изредка получали их для экипировки разведчиков. Девятимиллиметровые автоматы «Тис» встречались ещё реже, только у военных. Кроме того, судя по следам на стенах, Перца обложили профессионально, с трёх сторон. Один стрелок не давал проскользнуть к лазу, двое других прижимали к земле короткими очередями. А остальные обошли с тыла и, воспользовавшись всё тем же проломом в стене, напали на Перца. Грамотно. Бандиты и прочий сброд так не действует.

Настораживал не сам факт убийства - Зона есть Зона, и даже Старый Кордон отнюдь не санаторий. Способ умерщвления оказался слишком уж экзотическим - ножом в спину. Причем, судя по характеру ранений, работал специалист. Удар в затылок был скорее «контрольным», чем действительно добивающим. Из всех известных Огарю сталкеров виртуозным владением ножом не мог похвастать никто. Пырнуть могли, но, чтобы профессионально резать людей... В Вольном Чернобыльском государстве человека проще застрелить. 

- Что же это? Спецназ? – пробормотал Огарь.

Очень даже на них похоже. Тогда почему Перец не предупредил заранее?

Иных версий не было. Так слаженно умеют работать только армейские и «Долг», но последние на Старый Кордон не суются. У них и на своей земле дел по горло. А военные о рейдах обычно предупреждают заранее.

Стараясь не сдвинуть тело, он заглянул под живот и негромко выругался: под жёсткими щитками, прикрывающими живот и грудь, виднелся ребристый бок «лимонки». Чека стопроцентно снята, и можно поспорить, подобный фокус они проделали и с автоматом.

«Старый трюк. – подумал Огарь»

К таким подлостям чернобыльский народ пока не приспособился. Война здесь шла на уровне потасовок за хабар. Те же, кто установил гранату, привык к другой, к настоящей войне.

Огарь вдруг сообразил, что «спецназёры» вполне могли оставить снайпера для подстраховки. Пора было уходить.

***

Отдышаться удалось, только когда он привалился спиной к дереву. Развалины мельницы остались позади. Ещё раз оглянулся на здание, где остался лежать бедняга Перец.

- Земля тебе пухом, - и суеверно перекрестился.

Присев на корточки, Огарь начал обдумывать ситуацию, неторопливо укладывая накопившиеся факты в общую схему.

            На безопасном Старом Кордоне объявилась хорошо подготовленная, уверенно действующая группа боевиков, которых условно можно назвать «спецназ». Подготовлены они не только технически, но и тактически, иначе как объяснить, что им удалось так легко подловить Перца? Возможно, именно его они ждали в старом доме. Долго ждали, потому потеряли бдительность и оставили окурки с необычным фильтром. Зачем «спецназёрам» понадобился Перец? Зачем было его убивать? Зачем Перцу вообще связываться с военными? И военные ли это были?

Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Огарь тяжело выдохнул. В любом случае, раз уж оказался на Кордоне, нужно рассказать Сидоровичу. У того и связей побольше, и возможностей. Может, хоть он разберётся.

«Значит, к Сидоровичу» - решил Огарь

Собственно говоря, туда он шёл изначально. История с Перцем только отвлекла от основной цели… Огарь достал из кармана металлическую капсулу длиною с ладонь. На боку капсулы чернела гравировка: «0002».  

Всего капсул было пять – по одной на каждого члена экспедиции. Они, наверное, до сих пор болтались в рюкзаках зомби, в которых превратились Сэм, Колпак, Вискас и немец Генрих, собственно и организовавший экспедицию в лабораторию на окраине Припяти.  Немец, насколько понял Огарь, был учёным. По каким-то своим каналам он разузнал про препарат, разработанный в армейских лабораториях для противостояния выбросам. Для военных в первые годы после образования Зоны выбросы стали настоящим бедствием, поэтому львиная доля интеллектуального потенциала армии была направлена на борьбу с ними. Испытывали препараты конечно на людях. Кому нужны преступники? 

 Лаборатории организовали с советским размахом. Задача была чёткой -  получить внятные результаты, - поэтому на обеспечение не скупились. Точного количества секретных объектов на чернобыльской территории не знал никто. В первую очередь потому, что подобные «объекты» организовывали с одинаковым успехом и конкурирующие друг с другом спецслужбы, и бизнесмены, желавшие разгадать тайны Зоны, и европейские научные сообщества, едва ли не нелегально отправлявшие экспедиции на поиски первых артефактов.  В целях экономии для размещения многих военных лабораторий использовали большей частью подземные убежища и сектора ракетного комплекса, также расположенного под поверхностью. Атмосфера секретности не развеялась, даже когда многие лаборатории были свёрнуты. Их по старой армейской привычке не уничтожали, а подвергали глубокой консервации, предполагая возобновление работ. Об этом в приступе откровенности тоже рассказал Генрих. Тогда, на одной из стоянок он обмолвился, что вокруг одной только Припяти расположилось не меньше десятка секретных объектов, работавших в разных направлениях. Немец раздобыл координаты «испытательной точки», о которой не прознали ни мародёры, ни наёмники. Располагалась она у окраины города, на территории бывшего гаражного кооператива.

Пробирались туда тихо, стараясь не попадаться на глаза. Вообще Припять, по местным меркам, за последний год превратилась в гудящий улей. Народу набежало со всех концов Зоны. Да и «монолитовцы» никуда не пропали: группы по пять-шесть человек патрулировали районы постоянно. Кроме них встречались военные, которые заняли позиции в нескольких зданиях и отстреливались от всех, кто приближался. «Долговцы» тоже решили отхватить свой кусок и обосновались на юге, в «Универмаге». Одиночек тоже хватало, но они вглубь города не совались, предпочитая собирать артефакты возле станции «Янов» и севернее, куда ещё мало кто успел добраться.

Большую часть пути, к счастью, удалось пройти незаметно, правда, пострелять всё-таки пришлось: когда проходили через территорию детского сада, из окна первого этажа выскочил снорк. Он сшиб Генриха, который хоть и был подробно проинструктирован, но от страха замер, как столб. Колпак быстро сориентировался, жахнул из дробовика. Снорк, взвыв, слетел с немца, пробежал несколько шагов, завалился набок и затих.

Вискас знаком приказал всем стоять, выбрать сектор обстрела и ждать, а сам двинулся вперёд. Проходя мимо, посмотрел на убитого снорка - заряд разворотил рёбра, внутренности перемололо в кровавую кашу, кровавая лужа медленно увеличивалась -, повернулся к отряду и показал большой палец. Тихо ступая, пошёл дальше.

Огарь помог немцу встать. Генрих выглядел растерянным.

- Что это быть? – с сильным акцентом по-русски спросил он.

- Мутант. – ответил Огарь. - Познакомиться, наверное, хотел. Ты не беспокойся, здесь это бывает.

- Бывать? – с тревогой переспросил немец.

- Здесь, браток, и не такое бывает. – не оборачиваясь, отозвался стоящий неподалёку Сэм. – Ты скажи спасибо, что он к тебе целоваться не полез.

- Нашёл братка, - пробурчал Колпак, - не додавили мы их сволочей в своё время… Эх жалко!

Огарь не понял, кого Колпак имел ввиду - мутантов или немцев -, но уточнять не стал. Вскоре вернулся из разведки Вискас и приказал двигаться дальше.

К гаражам они вышли уже к вечеру. Нужно было торопиться – зарядил сильный дождь, видимость упала до минимума, приходилось то и дело протирать забрало перчаткой. Огарь к тому же чувствовал, как вода просачивается через кое-как стянутые ремонтными скобами дыры в комбезе. Правое плечо, с которого сорвало броневой щиток, немело от холода, в тысячный раз он проклял «мясорубку», из которой чудом выбрался целым-невредимым.

Наконец заросшие лесом пятиэтажки остались позади. Показались приземистые бетонные корпуса, обнесённые забором из ржавой сетки-рабицы. Вискас махнул Огарю, и они вдвоём, прикрывая друг друга, выдвинулись к серой блочной стенке. Остальные остались на месте, по сигналу готовые присоединиться к ним.

Разведчики через пролом в стене пробрались в гараж. Кто-то сорвал одну воротину, она валялась неподалёку, насквозь проржавевшая и измятая. Вискас достал намалёванный на листке план, несколько секунд внимательно разглядывал его, а затем решительно двинулся на улицу.

Вход в лабораторию располагался в самом обыкновенном гараже, правда, в отличие от большинства, на его воротах висел внушительный амбарный замок. Огарь тихо хмыкнул и, порывшись в рюкзаке, вытащил большие кусачки, которые Вискас заставил взять ещё на «Ростке». Попыхтев, он перекусил дужку замка, и тот с лязгом упал на бетон. Вискас скинул сигнал на ПДА Колпаку и вопросительно посмотрел на Огаря. Тот мотнул головой, показывая, что торопиться не стоит. Осторожно поддев створку ножом, он по миллиметру начал оттягивать её. Через пару минут работы образовалась щель шириной сантиметров пять. Огарь подсветил фонариком и ухмыльнулся – от створки вглубь гаража тянулась тонкая металлическая проволока. Он поднял взгляд наверх и усмехнулся ещё шире: армейские умельцы ставили растяжки в расчёте, что внутрь попытаются пробраться уголовники или бродяги, которые ничего не смыслят в ловушках. Но учли они и то, что мародёры будут кое-как разбираться с «сюрпризами» и, справившись с замком, не кинутся внутрь, а аккуратно перекусят растяжку, идущую над самым полом. На этот случай вояки подстраховались дедовским способом – продублировали растяжку. Тонкая металлическая жилка была прикручена к уголку в верхней части створы. Обычно, тот, кто сидит на корточках, не очень-то смотрит вверх. Мародёр справлялся с ловушкой, распахивал ворота, где его ждал радушный приём. Не очень умно, но может сработать. Огарь дважды щёлкнул кусачками и, теперь уже безбоязненно отворил проход. Сзади послышались чавкающие по грязи шаги, и сквозь серую пелену показались силуэты Колпака, Сэма и Генриха.    

Взрывчатки в гараже оказалось столько, что, сработай заряд, сравняло бы с землей все постройки в радиусе пятидесяти метров. От сталкеров бы не осталось даже кровавого пятна. Дальше ничего экстремального не было. Генрих поколдовал над дверью, упрятанной в ремонтной яме, и они осторожно вошли внутрь. Лаборатория оказалась небольшой – всего в один уровень. Везде пыль, укрытая кожухами техника, запертые шкафы с оборудованием. Генрих долго ковырялся возле одного такого, пока, наконец, дверца не отворилась, и немец не извлёк небольшой металлический чемоданчик-кейс. Сверив номер на боку кейса с записями на бумажке, он объявил, что поиски окончены.

В чемодане оказалось шесть капсул, упрятанных в стальную несгораемую оболочку. Немец, вскрыв одну, заявил, что они и есть цель всего предприятия и теперь точно можно убираться восвояси. Капсулы поделили поровну. Учёный возражать не стал, вполне удовлетворился двумя контейнерами с лекарством. За добычу можно было получить неплохие деньги, Вискас хотел «толкнуть» хабар Сидоровичу и уехать из Зоны навсегда. Остальные тоже планировали что-то такое. Но вышло совсем по-другому…

Похожие статьи:

Рассказы → Шляпа из кролика. Часть 1: Стражник и Часть 2: Ведьма [Сценарий квеста по пратчеттовскому "Плоскому миру" с заготовками графики]

Рассказы → Серый кровосос

Рассказы → Назад в Припять

Рассказы → И все-таки он был прав..

Рассказы → Собачья смерть