Стрелок. Часть 2. Западня для Призрака

1. Феникс

Вечер, низкая облачность затянула всё небо. Дождь, моросящий с обеда, усилился. Земля окончательно раскисла. Идти дальше под дождем не имело смысла, тем более что впереди трудный участок. Решил вернуться к полуразрушенной избе, которую прошел пять минут назад.

Взобравшись на пригорок, вошел через пролом в стене в избу. Порядок, в избе есть сухой угол. Чтобы обсушиться и согреться наломал досок из перегородок комнат и развел небольшой костерок в обрезке бочки прямо посередь избы. В пролом, не смотря на дождь, хорошо был виден контур ремонтных мастерских. Гиблое место. Мало кто из сталкеров там побывал. А может и никто, кроме Призрака. Да и Призрак погиб очень странной смертью. Вернулся из мастерских живой и весёлый, притащил кучу ценных артефактов. А через два часа загнулся, а его труп не успели даже закопать, он просто самопроизвольно вспыхнул и сгорел дотла! Во всяком случае, так рассказывают. Несмотря на дурную славу этого места, находятся люди верящие, что там внутри буквально россыпи артефактов. Некоторые даже пытаются найти проход и, конечно же, погибают. Поговаривают, будто бы дух Призрака бродит по развалинам мастерских, оберегая свои сокровища и проход к ним.

Дух, не дух, а я, слава богу, ещё не сошел с ума соваться в мастерские. На карте все подходы к мастерским густо усеяны крестиками. Каждый крестик – это жизнь сталкера. Какие там внутри аномалии доподлинно никто не знает. По краю есть значки «Жарка», «Мясорубка» и «Отложенная смерть». Видно Призрак в последний свой раз и угодил в такую. Но проход, конечно, есть – Признак не раз приходил из мастерских с ценной добычей. «Интузязисты» продолжают искать проход. Я к их числу не отношусь. Я и близко бы не подошел к мастерским, но рядом с ними проходит более-менее безопасная тропа из глубины зоны в Темную долину. Относительно безопасная, зомби, снорки и псевдо собаки не в счет. Черт, легки на помине – краем глаза я заметил какое-то движение в низине. Я вскинул винторез и припал к окуляру оптики. То, что я увидел, было так необычно, что я даже опешил – со стороны мастерских шел совершенно голый и босой человек. Не совсем голый. Одной рукой он придерживал кусок черной пластиковой пленки, прикрывавшей ему голову и спину. В другой руке он на проволочном крюке тащил какую-то круглую железяку. Я присмотрелся — это был круг от циркулярной пилы. Меня, мешая хорошенько прицелиться, стал разбирать смех. Конечно, это был мокрый голый, но человек. Не безмозглый зомби и не мутант вроде снорка – ржавая железка и кусок пленки в его руках тому доказательство. Но от этого он был ещё опасней! Ему до зарезу нужно было добыть оружие и снаряжение. А мне не хотелось оказаться этим самым «Зарезом». Скоро он увидит отблеск моего костра или цепочку мох следов на раскисшей земле. С этого момента я могу, потенциально, стать объектом охоты. Милосердие в зоне приветствуется в разумных пределах. Главный закон вольных сталкеров – не убивай, если тебе ничего не угрожает. Неизвестный человек в отчаянном положении – это явная угроза. Я навел перекрестие прицела ему в лоб – по всем законам зоны я должен был добить этого бедолагу.

Я выстрелил, переведя в последнее мгновение прицел чуть выше его головы. На страдальца упала перебитая пулей ветка дерева, он присел и осмотрелся. Я подумал, это правильно — он ведь ещё не знает о моем присутствии. Пусть у него будет шанс уйти. Я наблюдал в прицел за его лицом. Мужик перестал озираться, уставился в одну точку. Казалось, он смотрит прямо на меня. Нет, меня он, конечно, не видит, он засек отсвет пламени костра. Его всего трясло, но это скорее от того что он сильно продрог – страха в его глазах я не увидел. Дядька средних лет, довольно приятное слегка не бритое лицо. Шрам на правой щеке в виде вороньей лапы ни сколько не портил его лица. Вдруг он улыбнулся и подмигнул мне – он понял, что за ним наблюдают. Весельчак, мать его! Мужик встал во весь рост и не торопясь пошел к избе. Крепкие, однако, у него нервы! Наглость его мне понравилась. Ладно, как говорят у них в Одессе, «будем посмотреть».

Я отставил винтовку в угол, поудобнее уселся на ящик возле костра. Вынул пистолет, проверил обойму и снял пистолет с предохранителя – если дядька дернется со своей железкой, мне придется его пристрелить. Убрал пистолет в кобуру, развернув её так, что бы можно было быстро выхватить пистолет.

— Здорово, сталкер. Разреши погреться у твоего костра.

— Заходи, земляк. Располагайся.

Дядька зашел в пролом, аккуратно поставил пилу подальше возле стенки и уселся напротив меня, показывая этим то ли то, что он не опасен, то ли то, что он меня не боится. Поплотнее завернувшись в пленку, дядька начал по очереди отогревать на костре руки и ноги.

— Брат, ты из какого клана? «Рыжая лисица», не припомню никого с такими нашивками, — насмешливое лицо, глаза с прищуром.

— Я из вольных, я сам по себе. Брат, твоих нашивок я тоже чего-то не разберу.

Дядька хохотнул,- Я тоже вольный, а сейчас из клана «Погорельцев»,- он распахнул пленку на груди. Вся грудь его была в каких-то разноцветных потеках въевшихся глубоко в кожу, ещё на груди отчетливо отпечатался контур разгрузки – ремни, пряжки, карманы.

— Брат, это где же тебя так, ты что вляпался в «Жарку»?- я порылся в рюкзаке и вынул запасной тельник и трико, — Возьми.

— Вот, спасибо, хоть срам прикрою! — мужик скинул пленку и стал натягивать одежку. Я аж присвистнул – спина и задница у мужика были сплошь «татуирована» цветными потеками, некоторые из них слегка светились.

— Э, брат, да тебе надо к доктору! На твою спину страшно смотреть!

— Это точно, бодиарт ещё тот, и чешется, зараза!

— На ко, вот. Глотни для согрева,- я протянул бутылку водки мужику. Мужик взял бутылку, благодарно кивнул, свинтил крышечку и приложился к бутылке, а я достал две банки тушенки и вскрыл их. Воткнув свою ложку в тушенку, я протянул банку мужику.

— Закуси.

— Спасибо. Тебя как величать, «Лис», «Фокс»?– кивнув на мою нашивку, спросил мужик.

— Кличут Стрелком, степной лис, «Корсак» — это мой тотем, оберег. А тебя как называть?

— Призрак,- сказал мужик с набитым ртом, шустро орудуя ложкой. Моя рука с бутылкой водки не произвольно застыла у рта. Мужик заметил мою реакцию и прыснул, крошки тушенки полетели в костер.

— Прости, Стрелок, я пошутил, меня зовут — Матис. Может, слышал обо мне?

— Это ты в туалете бара намалевал пляшущих голых баб?

— А что, народу нравится!- мужик заливисто рассмеялся.

— Бармен гневается, обещает отрезать ухо автору, как Ван Гогу.

— Свинья он не культурная, Ван Гог сам себе ухо отрезал! И чего гневаться, народ ходит в бар не только поесть, попить, но и взглянуть на мою фреску, приобщиться, так сказать, к искусству.

— Так что с тобой приключилось, Матис?

— Я исползал тут все окрестности, всё икал проход в мастерские. Нашел несколько артефактов. Потом нашел, какую-то хрень, вроде как артефакт. Я таких раньше не находил. Вроде как мутный шар и светится изнутри. Положил его в контейнер и убрал в рюкзак. Собрался уходить. Вдруг почувствовал запах паленого, глядь, а мой рюкзак горит. Сбросил его, но поздно, какая-то разноцветная липкая дрянь стала расползаться по костюму химзащиты. Расползается и вспыхивает язычками пламени. Я кинулся в болото, хотел сбить пламя водой. Где там, эта дрянь и в воде горит. Стал срывать с себя одежду, думал хоть трусы останутся. Какой там, трусы ещё не горят, но уже покрываются цветными полосами. Скинул и их. Всё, думаю, сгорю, конец мне, или концу конец, по крайней мере. Но, слава богу, обошлось, горение прекратилось. Обошлось, то обошлось, но я остался на болоте голый и без оружия, автомат я где-то в болоте утопил. Решил вернуться к мастерским, подобрать хоть какую-нибудь железку, тут слепых псов не меряно. Нашел вот эту пилу, а тут дождь. Сначала было хорошо, зуд на спине уменьшился, а потом я стал замерзать. Думаю, надо спасать свою шкуру, или то, что от неё осталось. Вспомнил, тут в километрах трех есть хутор. Я когда сюда, шел, завалил там трёх зомби. Оружие и костюмчики у них фуфло, я тогда на них не позарился. А теперь, в моем положении, это то, что надо.

— Везучий ты человек, Матис!

— Да уж, мне везет, как покойнику!

— Я в смысле, эта «хрень», которую ты нашел, тот самый легендарный артефакт – «Феникс»! Он сам периодически возгорается, горит как напалм, выгорает дотла, а потом странным образом восстанавливается. Вещь в зоне бесполезная, но ученые за периметром оторвут её с руками и за огромные деньжищи. Только вынести из зоны его трудно, нужен специальный титановый контейнер.

— Так ты думаешь, что он восстановится! Да ну, брось, сказки всё это!– Матис скептически махнул рукой.

— Нет, не сказки, мне Гурон рассказывал.

— Ты так коротко знаком с этим бандитом, что он тебе что-то рассказывал? — Матис подозрительно уставился на меня.

— Не знаю, кого ты имеешь в виду, но Гурон, которого я знаю, из странников.

— Я именно его и имею в виду. Гурон входит в клан странников и прикидывается странником. На самом деле он кто угодно, но не странник! Очень подозрительная и опасная личность, поосторожней с ним!

— А мне, что? Я сам по себе!– Матис ещё раз недоверчиво на меня взглянул, потом успокоился и снова заулыбался.

-Ладно, Стрелок, дождь прекратился. Мне пора иди. До темноты мне надо прибарахлиться.

Я порылся у себя в рюкзаке, — Вот, возьми, Матис. Пистолет, пожалуй, лучше, чем твоя железка.

Матис взял пистолет, вынул обойму, посмотрел. Потом вставил обойму обратно, снял пистолет с предохранителя, и как бы случайно, направил мне его в грудь. Сам краешком глаза наблюдает за мной. Я напрягся, сейчас наступит момент истины, может я зря его оставил в живых. Матис, продолжал разглядывать пистолет, при этом целясь в меня.

— Редкая модель, я таких не встречал, — Матис, поставил пистолет на предохранитель и сунул его дулом под левую мышку. Протянул правую руку мне для пожатия.

— Славный ты парень, Стрелок. Может быть, мы станем с тобой друзьями.

Я поднялся и пожал ему руку.

— Матис, забыл сказать. Там под дулом есть, скрытый рычажок — если его не сдвинуть, то это просто зажигалка.

Матис заржал, — Ну ты парень, не промах! А Гурон твой батька! – Матис полез обниматься.

— Меня так и кличут – Стрелок, а Гурон мой крестный, — я тоже обнял Матиса и похлопал его по плечам. Матис скривился от боли.

— Прости, Матис!

— Ничего, ничего, брат. Знаешь что, если я тебе понадоблюсь, оставь вон там за печкой записочку в пустой консервной банке. Я здесь бываю часто, почитай каждый месяц. До встречи, брат!

— До встречи, — Матис развернулся и ушел в пролом. Я ещё некоторое время слышал, как он шлепал по лужам босыми ногами.

Из-за туч выглянуло солнце. Так, что мы имеем. Некто, Матис, нашел артефакт, предположительно «Феникс». Вещь дорогая и редкая. Если он не врет, то нашел он его в окрестностях ремонтных мастерках. Значит – тут где-то, есть аномалия, способная «рожать» такие артефакты. Я достал карту и сделал пометку. Потом достал бинокль и начал рассматривать развалины мастерской. Черт, а ведь Матис был со мной не совсем откровенен! Он нашел проход Призрака! На высотной трубе мастерских, я отчетливо увидел контур нарисованной голой женщины. Матис не удержался, оставил свою «визитку»!

2. Бар

За пять лет, что я провел в зоне, я встречался с Гуроном раз семь, нет, вру — восемь. Обычно, он вызывал меня заранее, когда ещё только готовился идти к периметру курьером, и ему нужна была поддержка. Сопроводить до периметра, а потом встретить — работа непростая. Но его знание зоны и моя меткость, позволяли нам выкручиваться из весьма щекотливых ситуаций. На этот раз вызов был срочным, через рацию бармена. Хорошо хоть условным сигналом, а не открытым текстом. Гурон выживает из ума, теперь вся зона знает, что он куда-то намылился! За ним будут следить, охотников поживиться за чужой счет предостаточно. Вначале я хотел плюнуть на его вызов, пусть старый маразматик сам выкручивается. К тому же у меня были свои планы. Тем более что на встречу с ним мне придется идти таким трудным маршрутом – мимо ремонтных мастерских. Потом всё же подумал, встречусь, выскажу ему всё в глаза — так дела в зоне не делаются.

Когда я вошел в бар «Сто рентген», Гурон уже был никакушный. Вот уж не думал, что Гурон может так напиваться. Он еле стоял на ногах и хлебал из миски какую-то шурпу прямо у стойки. Я заказал у бармена самогонного виски и подошел к Гурону.

— Привет, Гурон.

— Отвали!

— Гурон, ты что охренел? Это же я – Стрелок!

— Ты, выкидыш зоны, пошел вон!

— Гурон не нарывайся, я ведь могу и врезать!

— Щенок, ты на кого тявкаешь, — Горон попытался плеснуть мне в лицо свою шурпу. Я уклонился, и шурпа попала на моих соседей сзади. Соседям это очень не понравилось, завязалась драка, перешедшая во всеобщую потасовку. Мне тоже досталось, как во время драки, так и после — охранник бара объявил меня зачинщиком и вышвырнул из бара. Я поплелся в ближайший ангар, найдя свободный матрас, я улегся спать.

Утром меня разбудил Гурон, — Тс-с, это я. Жду тебя на кордоне. Дело есть! Я ухожу сейчас, ты ещё проболтайся здесь! Сходи в бар, выпей, поищи меня, обещай сделать из моей шкуры чучело.

— Найду Гурона, урою падлу!

— Вот, вот, ты всё понял, — Гурон растворился в утреннем тумане.

Ничего я не понял, но я привык доверять Гурону! Подремав ещё часок, я поднялся и пошел в бар. Охранник уже сменился, поэтому в бар я попал беспрепятственно.

— Двойной, — я оперся на стойку бара.

— Стрелок, это Гурон тебе засветил такой фингал?

— Нет, это твой вышибала. Ух, и здоровый же черт! Но я эго тоже лягнул, будь здоров. А всё из-за этого старого козла, Гурона. Я всего-то подошел поздороваться, – я приложил холодный стакан к глазу.

— А ты не лезь, видишь человек не в настроении.

— Не в настроении он! Вот я начищу ему харю. Где он сейчас?

— Ушел час назад. Парень, ты с Гуроном лучше не связывайся – очень не безопасный человек.

— Да что вы все заладили – опасный, опасный! Вот и Матис мне тоже талдычил!

— Ты встречал Матиса, когда, где?

— Да, дня три тому назад, возле Затона.

— Надо же, оказывается Матис — жив! А мне говорили, что он погиб. Встретишь его, скажи, что я зла на него не держу, пусть заходит.

— Ладно, увижу — скажу. Так куда ушел Гурон?

— Я не знаю, и тебе лучше не знать! Гурон из клана странников! Очень опасные и мстительные люди.

— Подумаешь, мы тоже не лыком шиты и не валенком валены!

— Не хорохорься парень! Лучше забудь. Кстати, Гурон, уходя, что бы загладить свое «нетактичное» поведение, как он выразился, наказал тебя угощать сегодня за его счет.

— Вот это другое дело, тогда ладно, я не злопамятный. Ещё двойной. Нет, лучше дай целую бутылку. Слушай, а нет ли у тебя какой-нибудь работенки, а то я сейчас на мели?

— Есть, надо сопроводить караван с грузом на кордон, в составе группы.

— То, что надо, а когда?

— Послезавтра.

— Заметано! Сегодня я напьюсь до положения риз, тем более что за чужой счет. Завтра отосплюсь, а послезавтра, я как огурчик в твоем распоряжении, – сам подумал, действительно удачно всё складывается – иду на кордон по заданию бармена. Мое появление в баре после драки, выглядит случайным. Слежки можно не опасаться, тем более иду в составе группы. Башка у Гурона, побитая молью и радиацией, всё же варит исправно.

3. Кордон

На кордон мы пробились через бандитский заслон, потеряв половину охранения. Но груз доставили почти полностью. Бармен оповестил, что каждый выживший получит надбавку сто процентов. Сука, просто распределил деньги погибших среди живых. Ну да ладно, я выжил, и даже не ранен.

Гурона на кордоне не было. Ничего, подождем. Двое суток я отлеживался, в каком-то подвале, бражничал и отъедался. Наконец я заметил условный знак Гурона – три вороньих перышка воткнутых в доску забора. Пошел в бункер Сидоровича, спросить, нет ли работы. Есть, надо зачистить участок зоны от мутантов. За деньги — это мы завсегда, пожалуйста!

Перестреляв слепых псов, я возвращался на хутор Сидорыча. Пуля ударила в дерево надо мной, Вот же черт, и это самый безопасный участок зоны! Я упал на землю и перекатился за кочку. Вторая пуля ударила в кочку. Я перекатился вправо и юркнул в овраг. Ладно, падлы, я сейчас сориентируюсь. Таких как я, надо убивать с первого раза, а не с третьего. Всё, теперь вам пипец!

— Стрелок, иди сюда, хватит валяться, — раздался голос Гурона.

Я поднялся, отряхнулся и пошел к вагончику, из которого выглядывал Гурон.

— Гурон, тебе что, башку напекло, зачем палишь по прохожим?

— А зачем ты разгуливаешь по зоне как турист?

— Так это же кордон, до тебя тут было безопасно!

— Учишь, учишь тебя дурака, а ты как был пентюхом, так остался. В зоне расслабляться нельзя! Ты хоть хвост за собой не привел?

— Обижаешь, Гурон. Сюда я пришел с караваном по заданию бармена.

— Ладно, слухай сюда. Мне срочно надо выйти из зоны. Нужно прикрытие. Последнее время в зоне творяться какие-то непонятки. Зомби в зоне поменяли «окрас». Раньше это были в основном свихнувшиеся сталкеры, теперь чаще всего бандиты или военные.

— Точно, Гурон! Я тоже заметил!

— Военные и раньше не церемонились, захватывали любые участки зоны. Забрасывали лаборатории по изучению зоны. Но сейчас в зоне появились, какие-то секретные лаборатории. Похоже, что там проводятся опыты над людьми. Военные в этом участвуют, или прикрывают кого-то.

— А тебе что, больше всех надо?

— Не ёрничай, клан странников обеспокоен, мне поручено разобраться.

— Ну, если клан обеспокоен, тогда понятно! Взроем землю зоны сопаткой, но добудем правду-матку! О, слушай – стишок получился! Я прям поет!

— Поэт хренов, угомонись! Правду надо искать вне зоны, поэтому мы пойдем наружу.

— Мы? Я что, тоже пойду?

— Конечно, вот документы – ты, аспирант, эколог, Стрельцов Мстислав Степанович. Я при тебе военный сталкер — сопровождающий.

— Гурон, ах простите, Незнам Незнамович Гуронов, кокой из меня аспирант — у меня же десять классов образования, детдомовских.

— Да по экологии зоны ты теперь любого профессора заткнешь за пояс. А насчет «легенды» не беспокойся – вот возьми. Тут всё, фотографии и имена сокурсников, преподавателей и прочее. Заучи всё на память, это на случай допросов.

— А что, будут и допросы?

— Не думаю, но надо быть готовым.

— Вот же, предупреждал меня бармен, мол, не связывайся с Гуроном – опасный человек! И Матис, говорил то же самое, а я, дурак, не послушал!

— Ты разговаривал с Призраком, где, когда?– Гурон с удивлением уставился на меня.

— Каким призраком? С самим Матисом я разговаривал! Живой он! Погорел он, правда, в последний раз изрядно. Хоть и голый, но живой и весёлый. Во всяком случае, был таким на прошлой неделе возле Затона.

— Знаешь, что давай присядем, и ты мне подробно опишешь свою встречу с Матисом.

Я пересказал Гурону всё во всех красках и деталях. Рассказал и про шрам в виде птичьей лапы на щеке.

— Так вот, Матис и Призрак один и тот же, если можно так выразиться, «человек».

— Постой, постой! Я слышал, что Призрак погиб.

— Точно, а я сам видел в первый раз труп Матиса, три года тому назад. Понимаешь?

— Ни черта я не понимаю. Тот человек, с которым я разговаривал не Матис?

— Матис, и он же Призрак, но он не человек!

— То есть как?!

— А вот так, его убивают, а он возрождается! Призрак – ещё одна головная боль странников. Призрак не признает правил зоны, ходит, где хочет. Он может раз за разом прощупывать защитные периметры. Погибает, конечно, но, в конце концов, находит бреши. Он может пройти там, где обычные люди не ходят, по участкам с химическим или радиационным заражением. Я видел его рисунки внутри саркофага. Там в одном месте такая радиация, что в скафандре высшей защиты надо пробегать галопом. Представляешь, а он там стоял и рисовал.

— А как он воскресает?

— Погибает он как обычный человек, от пули, ножа или радиации. Через некоторое время его труп самовозгорается и выгорает без остатка. Это нам доподлинно известно. А вот как он воскресает и где, никто не знает. Только вот после воскрешения он помнит всё, что с ним было плоть до момента смерти.

— Страсти господни, он, что Иисус Христос зоны? А может быть – Дункан Маклауд, или птица Феникс?

— Нет, тут всё иначе. Птица феникс воскресала из пепла там, где сгорала. Иисус воскрес только один раз. А Маклауд вообще ни разу не умирал.

— И что с ним нельзя бороться?

— Зачем бороться, мы хотим с ним договориться, но он не идет на контакты! Бороться с ним конечно можно, он фонит за версту – его ловят детекторы артефактов. Он сам – самый большой артефакт зоны. Но борьба утомляет, нам надоело его убивать! Я удивлен тем, что он пошел на контакт с тобой, то есть с человеком!

— Гурон, а ты сам, его убивал? – Гурон горестно кивнул.

— То-то, он считает тебя очень опасным человеком! Так и сказал – бандит твой Гурон!

— Ладно, черт с ним. Сейчас не до него. Давай займемся военными и их секретными лабораториями.

4. В не зоны

Вне зоны мне не то чтобы не понравилось, просто чувствовал я себя не уютно. Кафешки, нарядные барышни и кока-кола, это конечно приятно. Но без оружия я чувствовал себя голым и беззащитным. Пять лет проведенные в зоне, давали о себе знать. Гурон запретил мне брать с собой даже нож. Грудь мне отогревала только металлическая ложка за пазухой – вспомнив старые уроки Гурона, я отточил ручку ложки на бруске, что нашел на кухне. Когда опустились сумерки, мне стало совсем плохо — я должен забиться на ночь в какую-нибудь нору. Я вернулся в квартиру, в которой мы остановились с Гуроном. Только заперев дверь, почувствовал себя лучше – на кухне отличный набор ножей.

Гурон вернулся после полуночи. Лицо у него было хмурое, напряженное. Я решил не соваться к нему с расспросами. Я просто прошел на кухню и приготовил для Гурона яичницу и кофе. После ужина Гурон сам всё рассказал.

— Понимаешь, Стрелок, среди военных есть так называемые «Ястребы», они одержимы манией супер оружия. Они запустили секретный проект по разработке «пси-излучателя», который бы позволил осуществлять контроль над разумом. Опыты над животными их не устраивают, им нужны опыты над людьми, возможно над заключенными. Зона им показалась идеальным местом для этих опытов. Поэтому в зоне были созданы несколько секретных лабораторий. Пока дела у военных в лабораториях идут неважно – контроль над разумом получить не удается. Люди под воздействием «пси-излучения», либо погибают, либо теряют рассудок, становятся безмозглыми зомби. Вот такие дела, Стрелок.

— И что, ничего нельзя сделать с «Ястребами»?

— С сами «Ястребами» — нет. У них слишком высокие покровители.

— Но ведь зона наша. Может быть, можно что-нибудь сделать с лабораториями?

— Да, зона пока наша, пока они не завершат свой проект. Мы должны найти и уничтожить эти лаборатории. Мне удалось узнать только об одной лаборатории – Х18. Она находится, где то в Темной долине.

— Не может быть, Темная долина сотни раз исхожена, там не может быть лабораторий!

— Скорей всего она там всё же есть, источник информации очень надежен. Ничего, если она там есть, то мы ей найдем. Но хватит о грустном, теперь о тебе. Аспирант Стрельцов М.С., вы получили гранд от одной иностранной неправительственной организации на изучение экологии зоны. Вы также получили разрешение на посещение зоны. Теперь вы сможете официально входить и выходить из зоны. Кстати, эта квартира принадлежит то же вам. Коммунальные услуги оплачены до конца года.

— Грант липовый?

— Ну что ты, грант самый настоящий! Организация, которая его выдала — подставная. Она была создана именно для таких нужд.

— Гурон, это же большущие деньги!

— Клан странников не из бедных.

— Это что, приглашение в клан?

— Нет, клану нужен человек не связанный уставом клана.

— Это что, вербовка в вольнонаемные, я должен, что-то подписать?

— Нет, достаточно твоего устного согласия. Никто из членов клана не будет о тебе знать, пока я жив. Ты будешь иметь дело только со мной.

— Зачем всё это, я и так связан только с тобой?

— Все мы смертны, если я погибну, кто-то из членов клана получит доступ к моим бумагам, и он придет к тебе.

5. Лаборатория

Целый месяц мы с Гуроном вели наблюдение за Темной долиной. Никаких признаков лаборатории. Между тем, некогда безлюдная местность, стала заполняться бандитами и наемниками. Шли бои местного значения, между долговцами, бандитами и наемниками. Всё труднее становилось выбрать безопасную точку для наблюдений. Время шло, но никаких военных, никаких излучателей и излучений нами обнаружено не было. Я уже начал отчаиваться — зря теряем время. Наконец мне повезло. Я засек переброску вертолетом груза на территорию одного из заводов, подконтрольного наемникам. Ни один вертолет в зоне не летает без разрешения военных.

Доложил Гурону. Гурон в ночь ушел брать языка. Вернулся он утром один, усталый, но довольный.

— Ну что, Гурон? Это лаборатория?

— Она самая, Х18! Располагается она глубоко под землей на третьем защитном уровне. Охраняется лаборатория наемниками, но наняли их военные. Опытов над людьми или заключенными лаборатория не производит, они ведут опыты над мутантами. Пытаются с помощью «пси-исзлучений» взять их под контроль. Есть, правда, одно обстоятельство, научный персонал лаборатории находится на положении заключенных, их доставили сюда и заставляют работать насильно. Вот ещё, вот планы уровней лаборатории, а вот это планы шахт вентиляции. Есть ещё коды доступа к уровням, но это ерунда.

— Гурон, ты всё это узнал от простого языка, охранника?

— Я поговорил с самим начальником охраны лаборатории!

— А почему коды – ерунда?

— Лаборатории понадобится новый начальник охраны, а коды доступа, скорей всего, сменят.

— И что, Гурон, будем брать лабораторию штурмом или проникнем туда через шахты вентиляции?

— Ни то и ни другое. Дня через три подтянутся странники из глубины зоны. Принесут «Ведьмин студень». Мы зальем его в шахты вентиляции. Студень уничтожит лабораторию.

— А как же научный персонал?

— Я, думаю, будет экстренная эвакуация лаборатории, во время которой мы попытаемся кого-нибудь выдернуть.

— Надо сходить в Бар, запастись боеприпасами.

— Ты действительно пойдешь в Бар, а потом на армейские склады. В операции ты не участвуешь, никто из наших тебя со мной вместе не должен видеть.

— Гурон, ну почему так? Как целый месяц валяться в кустах с биноклем, так я первый! А как реальная операция, так меня не берут!

— Не переживай, у тебя ещё будет возможность отличится. Как только «Ведьмин студень» в лаборатории «устаканится», надо будет туда спуститься. Собрать документы и доказательства причастности военных к этой незаконной лаборатории. Дело не простое, там могут остаться живые мутанты. Вот тогда твой стрелковый талант и пригодится. Всё, мне надо немного поспать. Поохраняешь пока, а когда я проснусь, отправишься в Бар.

6. Док

Почти неделю я ждал Гурона в районе армейских складов. От скуки уже успел поучаствовать в операции по зачистке местности от кровососов и в защите периметра от нападений монолитовцев. Наконец пришел Гурон. Пришел с каким-то мужиком, а говорил, что светить меня не будет. В прочем вид у мужика, не смотря на сталкерский прикид, был не сталкерский – интеллигентное лицо, французская бородка и очки в золотой оправе.

— Вот познакомься, Стрелок, профессор медицины …. Э-э, впрочем, имен называть не будем. Для краткости будем называть его Док. Вот, удалось спасти из лаборатории Х18,- я пожал протянутую руку.

— Как лаборатория?

— Ликвидирована.

— А что будет с Доком.

— Теперь Док будет под нашей опекой. Пойдет по программе защиты свидетелей. До суда его надо хорошенько спрятать. Вот ты этим и займешься. Надо подыскать подходящее место. Какие у тебя будут предложения, Стрелок?

— Есть у меня одна нора в катакомбах, в районе Агропрома.

— Не пойдет, там, рядом военные организовали исследовательский центр. Соваться туда опасно.

— Еще одна секретная лаборатория?

— Нет, судя по нашим наблюдениям, обычная. Но, что там военные исследуют, пока выяснить не удалось. Что ещё можешь предложить.

— Может вывести его из зоны?

— Опасно, идти надо будет через военных!

— Тогда, у Ноя в Затоне.

— Нет, Ной же с прибабахом! А, впрочем, ты прав! Ной прочно держит оборону своего «Ковчега». К тому же у него целая свора прирученных собак-мутантов. Правильно, зная репутацию Ноя, искать Дока у него не будут. А ты сможешь с ним договорится?

— Я думаю, да. Бывая в Затоне, я каждый раз захожу к Ною. Иногда живу у него неделями.

— Ладно, принято.

— Гурон, а как с информацией по другим лабораториям.

— Док был на положении заключенного, так что мало что знает. Слышал про существование ещё двух лабораторий – Х16 и Х10, но где они расположены он не знает. В первой, Х16, работают над программой контроля над разумом. Вторая, Х10, работает над проектом под кодовым названием «Выжигатель мозгов» — «пси-оружие» массового поражения. И в той и другой лаборатории опыты проводятся над людьми.

— Вот же суки! И что будем делать, Гурон?

— Не волнуйся, работа идет – странники собирают информацию по всей зоне. Ладно, давайте перекусим и будем устраиваться на ночлег. Завтра утром мы расходимся. Устроишь Дока, приходи в Бар.

7. Союзники

Прошло два месяца, и я снова иду мимо ремонтных мастерских, но теперь уже в обратном направлении. На этот раз погода в зоне разгулялась вовсю. Ярко светит солнце, на небе ни облачка. Ленивый ветерок колышет листву на деревьях. Не нравится мне такая погода на переходе, уж лучше бы дождь или туман. И ещё Док, сзади топотит как слон. То шаркает, то спотыкается, то наступает на ветки. Совершенно не умеет ходить по зоне. И дышит как паровоз, совсем запыхался. Надо сделать привал, дать Доку отдохнуть. Вот в той избе, где я встретился с Матисом, и передохнем.

Вспомнив встречу с Матисом и разговор с Гуроном, я машинально включил детектор артефактов. Детектор слабо попискивал. Вот же черт, Матис где то рядом. Забрав рюкзак у Дока, я помог ему взобраться на пригорок. Велел устраиваться в избе на привал. Сбросил рюкзаки, сам с биноклем вышел наружу. Начал осматриваться.

Вдруг, справа я услышал ружейные выстрелы. Навел туда бинокль. Так и есть! Матис, опять голый, из одежды один патронташ через плечо. Стоя на большом валуне, он отбивается от наседающей стаи слепых собак, отстреливая их из помпового ружья. Побежал к Матису на подмогу, короткими очередями расстрелял половину собак, остальные разбежались.

— Матис, никакой ты не погорелец, а первый и единственный нудист зоны. Второй раз тебя встречаю и второй раз ты голый.

— Здорово, Стрелок, рад тебя видеть. Вот же суки, не успел одеться – собаки застали меня врасплох. Только и успел ружье с патронами схватить.– Матис спрыгнул с валуна, разбросал кучу камней, достал сверток со шмотками и начал одеваться.

— Ты в гости или как?

— Нет, шел мимо с товарищем в Затон, а тут пальба. Кстати товарищ мой из штатских, не сталкер. Короче, доктор. Может он посмотрит твои ожоги.

— Пойдем, может, пропишет какую микстуру, а то спина чешется нестерпимо.

Поднялись на пригорок, вошли в избу. Док поднялся на встречу. Он уже отдышался и жевал какой-то бутерброд.

— Познакомьтесь, Док. А это Матис, местный эротический художник.

Матис хохотнул и пожал руку Доку,- Ну почему эротический, я и пейзажи пишу.

— Ага, а вон ту голую бабу на трубе мастерских Призрак, наверное, нарисовал!

Матис с любопытством на меня взглянул, потом уселся на ящик и отставил свое ружье к стене.

— Я так понимаю, ты встречался с Гуроном, и он тебе всё рассказал. И что ты обо всём этом скажешь?

— А что там говорить – мы же с тобой друзья. Кстати, Гурон велел тебе кланяться, хотел бы с тобой встретиться, поговорить.

— Не о чем мне с ним говорить и я ему не доверяю!

— А я ему доверяю, он несколько раз спасал мне жизнь!

— А меня он несколько раз лишал этой самой жизни!

— Матис, в зоне грядут перемены, — я рассказал ему о разработках пси-оружия.

— Что, ты об этом думаешь, Матис?

— А что мне об этом думать – ваши людские дела меня не касаются!

— А ведь коснутся! Если военные возьмут верх над зоной и запустят свои излучатели, то ты, конечно, по-прежнему продолжишь возрождаться. Но только будешь при этом либо безмозглым идиотом, либо управляемой куклой. Спроси у Дока, его как раз заставляли работать над такой штукой. Зона у нас одна и нам вместе её надо защищать, – Док перестал жевать. Он, ничего не понимая, переводил свой взгляд с меня на Матиса.

Матис надолго задумался. Я тоже вынул бутерброды, половину предложил Матису – тот на них не обратил внимание. Ладно, пусть «человек» подумает.

— Я знаю, где находится лаборатория, – неожиданно сказал Матис.

— Что?

— Я знаю, где находится лаборатория Х16, — четко и раздельно проговорил Матис, Она в подземном бункере на заводе вблизи озера Янтарь.

— Откуда знаешь?

— Я там побывал и оттуда не вышел. Знаешь, что, Стрелок. Я думаю, ты прав. Нам с Гуроном надо встретиться. Пусть назначит встречу.

— Вот и отлично, я рад, что ты будешь с нами на одной стороне в борьбе за зону.

— Стрелок, а куда вы идете с Доком?

— Мы идем в Затон, мне надо спрятать Дока от военных.

— А, может, лучше спрячем его у меня в мастерских. Мой бункер один из самых защищенных в зоне. Через пару часов откроется проход.

8. Призрак

— Всё, Стрелок, можем идти, — мы стояли возле большой лужи перед открытыми воротами мастерских.

— Подожди, Матис, у меня на карте тут две аномалии «Мясорубка».

— Стрелок, кто тут хозяин? Пойдем через малую, она сейчас заснула. Я пойду впереди, вы вслед за мной, след в след. Расстояние друг от друга — метр.

Матис пролез в дыру в каменном заборе возле ворот, я подтолкнул Дока вперед, сам двинулся за ним. Мы оказались на обширном и пустом внутреннем дворе мастерских. Ровный потрескавшийся асфальт. Над асфальтом обычное марево разогретого на солнце воздуха, никаких признаков аномалий. Матис шел зигзагами, по одному ему ведомым приметам. На то, что бы преодолеть расстояние в пятьдесят метров у нас ушло минут тридцать. Матис остановился возле пролома в стене каменного сооружения.

— Всё, можно перекурить, дальше будет легче, — Матис вынул пачку сигарет, ловким движением выбил сигарету из пачки и подцепил её губами. Потом он протянул пачку мне.

— Спасибо, я не курю.

— Здоровье бережешь? – Матис прикурил сигарету.

— Нет, вредно для дела. Ну, в смысле, снайперы не курят. Матис, а ты не пудришь нам мозги – двор совершенно пустой, какие аномалии?

Матис ничего не ответил, только хитро улыбнулся – точно, пудрит, и он понял, что его раскусили. Докурив сигарету, Матис щелчком отправил окурок влево от меня. Окурок, сделав кульбит, улетел куда-то вверх и сторону. Черт, аномалия «Трамплин», а я прошел и не заметил. Потом Матис подобрал с асфальта камешек и отправил его также щелчком пальцев вправо. Камушек, пролетев метра три, вдруг со звуком ружейного выстрела рухнул вертикально вниз.

— Ёшкин кот! «Комариная плешь», и так рядом! — я аж присел, включил детектор аномалий. Детектор заверещал на все голоса, все показатели зашкалили.

— Выключи, это он на меня реагирует. Потом, без меня, если будет желание, можешь пройтись. Ты сталкер опытный, ты пройдешь. Но не в такую погоду – марево маскирует аномалии. Только с «Мясорубкой» поосторожней, надо знать, когда она спит. Я вот только один раз ошибся.

— Нет уж, сам приглашал в гости, сам и будешь выводить!

Еще полчаса ушло на то, что бы пройти развалины мастерских. Наконец мы оказались перед полуразрушенным лестничным пролетом на второй этаж. Под лестницей оказался вход в подвал. Матис щелкнул выключателем, и указал рукой, мол, прошу. Мы спустились в подвал. Подвал имел в длину метров пятьдесят, стены под два метра и сводчатый потолок высотой метра полтора. Похоже, кладка подвала лет на пятьдесят старше новодела наверху. Это было, действительно, жилище художника. Неяркий свет освещал разнокалиберные картины, висящие на стенах. Картины были не только на стенах, они стояли возле стен и просто лежали стопками на полу.

— Проходите в дальний конец подвала, там у меня жилая зона.

Деревянный самодельный топчан, несколько матрасов. Стол и только одна табуретка. Зато возле левой стены стоял довольно большой плазменный телевизор и шикарный музыкальный центр. Возле противоположной стены на ящиках стояли электроплитка и микроволновка. На торцовой стене — коллекция оружия и артефактов. Подошел Матис, он принес два ящика.

— Простите, я не ждал гостей, — Матис расставил ящики возле стола в качестве табуреток, — Присаживайтесь, я сейчас сделаю кофе.

— Матис, откуда у тебя электричество?

— Тут в соседнем цехе угнездилась интересная аномалия — «Кофемолка». Электромагнитный вихрь полтора метра в высоту и примерно такого же диаметра. Я развлекался, забрасывая пустые консервные банки в «Кофемолку». Они весело со звоном носились по кругу и истирались в порошок. Вдруг я обратил внимание, что гудение исходит не только от аномалии, гудит и сварочный аппарат, на котором я сижу. Догадался, присоединил лампочку к первичной обмотке аппарата – лампочка вспыхнула и перегорела. Ну а дальше, как в школе на уроках физики – смастырил проволочный реостат и добился того, что бы лампочки не перегорали. Протянул кабель в подвал и теперь у меня холявное электричество. Всё, кофе готов, прошу к столу.

Кофе был отличный, понятно – за артефакты в зоне можно достать всё что угодно! Матис пил кофе и непроизвольно почесывался.

— Док, вы не могли бы осмотреть Матиса – у него кожный зуд.

— Конечно, конечно, пожалуйста,– Док достал из разгрузки свои очки.

Матис с надеждой посмотрел на меня.

— Пациент, разденьтесь до пояса, доктор посмотрит, — сказал я строгим голосом.

Матис быстро скинул куртку и рубаху. Доктор надел очки и ахнул. Потом долго осматривал спину и даже скреб её ногтем. Потом вынул аптечку, слил несколько ампул в стакан и ваткой стал протирать спину Матиса.

— Временно зуд снять можно, но без детальных исследований, помочь сложно. И если бы вы ещё рассказали историю болезни ….

— В смысле? Как я стал призраком?

— Ну, если не хочешь, тогда не надо, — вставил я.

— Отчего, расскажу! Всё началось с цепочки случайностей. Я загрузился артефактами под завязку, так что лопнул замок стягивающий лямки рюкзака. Надо было вернуться и сбросить часть артефактов, но возвращаться плохая примета. Поэтому я стянул на груди лямки куском проволоки. Я стоял перед воротами мастерских. Ждал когда малая «Мясорубка» заснет. Они, большая и малая похожи, но различаются. Малая не умеет себя сдерживать – как только зарядится на полную катушку, так и срабатывает, прокрутит воздух и засыпает. А большая та спокойная, ждет, пока не попадется добыча. Вы помните ту лужу возле ворот. Я думаю, это тоже, какая-то аномалия – лужа не пересыхает летом и не замерзает зимой, а в остальном — вода как вода. Слепые собаки часто прибегают к ней пить воду. Еще одна случайность, именно в то время когда я был за воротами, прибежали собаки. Да плевать я на них хотел, я даже не стал стрелять – меня защищает мясорубка.

Матис достал сигареты и закурил. Глубоко затянувшись, он продолжил.

— Собаки учуяли мой запах и кинулись в ворота. Сработала мясорубка – я еле успел уклониться от летящего в меня фарша. Вот думаю и хорошо – собаки открыли для меня проход через большую мясорубку. Сейчас и большая мясорубка заснет, уйду на сорок минут раньше. Но тут я почувствовал запах паленого, повернул голову – горит мой рюкзак. Попытался его сбросить – где там, проволочная скрутка не позволяет. Попытался раскрутить скрутку – обломал концы проволоки. Ладно, думаю, мясорубка разряжена, а за ней лужа — собью пламя! Кинулся в ворота. Мясорубка меня подхватила. Дальше, было как в замедленном кино. Сознание мое как бы отделилось от моего тела, мгновения распались на сотню кадров. Я видел себя со стороны. Пламя «Феникса» разливалось напалмом по моему телу, стараясь сжечь всё дотла. Начали рваться гранаты, что лежали на дне рюкзака, стремясь разметать мое тело по всей округе. Мясорубка не хотела потерять свою добычу, она скручивала взрывы вместе с моим телом в спираль. Этому скручиванию сопротивлялись другие артефакты у меня в рюкзаке. Они как жвачка, прилипшая к ботинку, тянули мое искореженное тело обратно.

Матис загасил окурок в консервной банке. Достал новую сигарету и снова закурил.

— Очнулся я в луже. Голый и такой вот как сейчас. Вижу, что большая мясорубка как бы изменилась. Чувствую, что часть меня осталась в ней. Вот такая у меня история болезни. Спрашивается — как жить дальше?

— Матис, тебе вроде кроме как на зуд в коже спины, грех жаловаться – ты обрел вечную жизнь!

— Да пошел ты! Ещё другом называешься! Вместо бессмертия, я получил, частую и болезненную смерть. Если я сижу безвылазно в этом подвале вблизи большой мясорубки, то умираю примерно через два месяца от лейкемии – артефакты, которые инкрустированы в меня, радиоактивны. А если я ухожу, то умираю быстрей. Чем дальше ухожу отсюда, тем быстрей умираю. И воскресаю я не стразу. Мясорубка изменилась. Она больше не плюет фаршем. Она копит биологический материал. И возрождает меня, когда наберет нужное количество. Каждый раз я прихожу в сознание голым, лежащим в луже.

Я не знал, что ему ответить.

— Прости, Стрелок. Ты, конечно, в этом не виноват — это моё проклятие.

— Это ты меня прости, я думал, что жизнь у «бессмертных» – сладкий сахар!

Матис хмыкнул,- В моем положении есть один интересный факт – когда я воскресаю, я воскресаю в хорошем настроении!

— Слава богу. Я помню нашу первую встречу и ту ржавую железку, которую ты притащил с собой.

Матис заржал,- Я сам боялся об неё порезаться — поэтому тащил её на проволочном крюке!

— Матис, можно я пройдусь, посмотрю твои картины.

— Да, пожалуйста. Смотри, сколько хочешь. Только помни, я смерть не люблю критиков. Ещё ни один критик, не вышел отсюда живым.

— А сюда заходили критики?

— Пока нет, это я это просто так, предупреждаю, на всякий случай!

Я прошелся по галерее. У Матиса были потрясающие пейзажи зоны. Один этюд саркофага в багровых тонах мне особенно понравился. Я вернулся с этюдом.

— Матис, по-моему, ты великий художник, тебе надо подписывать картины своим настоящим именем. А вот этот этюд, хорошо бы смотрелся в Баре. Кстати, бармен сказал, что зла на тебя не держит, и ты можешь заходить.

— А в самом беле, Стрелок, почему бы нам не развеяться? Прошвырнёмся до бара, давненько я там не бывал!

9. Бар

Оставив Матиса в паре километров от блокпоста базы Долга, я пошел договариваться, что бы пропустили «поджаренного» сталкера без определителя свой-чужой. Неожиданно для меня, долговцы дали добро, даже мзды не запросили. Однако как только мы с Матисом зашли на территорию базы, нам приказали сдать оружие. Что за хрень? Я возмутился, меня же здесь каждая собака знает! Нас с Матисом, без лишних разговоров, сбили с ног, скрутили, разоружили и бросили в какой-то подвал. Через час пришел начальник долговцев. Я ждал хотя бы формальных извинений или сожалений о случившемся. Однако генерал явно довольный действиями своих подчиненных лишь криво ухмыльнулся и приказал сержанту меня выпустить. А вот Матиса ждал радушный прием с обниманием и похлопыванием по плечам, сразу видно было, что встретились, если не старые друзья, то, по крайней мере, добрые знакомые. Генерал увел Матиса к себе на рюмку «чая», а я пошел в бар. Вот и хорошо – я не собирался заходить в бар под ручку с Матисом.

— Стрелок. Ты чего такой смурной? – бармен, вместо приветствия, плеснул на два пальца в стакан своего фирменного самогонного «виски» и подтолкнул стакан мне.

— Здорово. Будешь тут смурной! Что тут у вас такое творится? Без каких-либо объяснений, хватают, крутят руки. Я целый час просидел в обезьяннике, пока не пришел сам Генерал. Приказал меня отпустить, но даже не извинился.

— Ох, и не говори, и торговли никакой. Не обижайся на Генерала, база на осадном положении. На Дикой территории окапались наемники, а в Темной долине и на Свалке бесчинствуют бандиты. И еще базу постоянно атакуют мутанты. Генерал опасается провокаций со стороны свободовцев, если нападут ещё и они, то нам – хана.

— Нет, свободовцам не до того. Их самих атакуют монолитовцы. Я пытался пройти на радар, подсобрать артефактов, да где там! Пришлось, почти с пустыми руками, уносить ноги.

— Почти с пустыми, значит что-то всё же принес? — глазки бармена хищно заблестели. Я вынул из рюкзака контейнер с двумя «Вспышками». Блеск глаз бармена немного померк, но всё равно он был доволен. Видать и в правду торговля у него идет плохо.

Перечислив деньги на мой счет, бармен спросил, — А Матиса ты не встречал?

— Встречал, Матис обрадовался приглашению. Сказал, что зайдет, — я ждал этого вопроса, поэтому постарался ответить непринужденно.

— Стрелок, ты слышал, в Темной долине наемники разгромили какую-то секретную лабораторию военных, выкрали ученого?

— Нет, надо же, как распоясались, сволочи! – я постарался сделать удивленные глаза.

Между тем в бар стали подтягиваться люди, в основном это были солдаты Долга. Сталкеров было раз-два, и обчелся и ни одного знакомого. Я взял ещё порцию и ушел в дальний конец бара. Я тянул своё «виски» и ждал, когда подойдет Матис.

Наконец пришел Матис. Лицо раскраснелось, наверно от чая. Бармен сразу узнал вошедшего. Его харя расплылась в радостной улыбке.

— Матис, дорогой! Долго будешь жить, только что о тебе вспоминали, — Матис подошел к стойке бара и пожал протянутую руку бармена.

— Это с кем же ты меня вспоминал, не с Гуроном ли? – Матис развернулся и оглядел бар. Я помахал ему рукой. Матис помахал мне рукой в ответ.

Я поднялся и, прихватив свой стакан, подошел к стойке. Пожал руку Матису.

— Матис, а чем это ты Гурона зацепил? Опять какие-то художества? — спросил бармен.

— Точно. Я переслал ему с оказией портрет с индейским ирокезом.

— Тогда понятно! Гурон могикан и ирокезов терпеть не может.

— А что он и правду индеец, гурон?

— Нет, скорей всего, больной на голову. Но при одном упоминании этих слов – он сатанеет! Ладно, черт с ним с Гуроном, его сейчас нет на базе. Что-нибудь принес?

— Вот, зацени! Видел когда-нибудь такое? – Матис вынул из разгрузки и поставил на стойку какой-то цилиндрический предмет.

Бармен взял в руки предмет, повертел его в руках. Потом защелкал пальцами по клавишам своего ноутбука, листая страницы каталога артефактов. Надо будет подумать, как тиснуть ноутбук бармена, или хотя бы стянуть его базы данных.

— Матис, ты всегда был дорогой! А сегодня особенно! Этот артефакт называется «Батарейка». Вечная батарейка! Последний раз такую штуку притащил в Затон сталкер по кличке Призрак, два года тому назад. Ты не знаком с Призраком?

— Призрак, Призрак? Не а! Я за последнее три года облазил почти всю зону, но сталкера с такой кличкой не встречал. Хотя? Эту хреновину я нашел в рюкзаке мертвого сталкера.

— А как он выглядел?

— Да, никак он не выглядел, тушканчики обглодали ему лицо. Ладно, берешь, или отнести в Затон.

— Беру, и по цене Затона и даже не буду вычитать с тебя стоимость штукатурных работ в туалете.

— Ты закрасил мою фреску?

— Ну что ты, Матис! Ты же помнишь, я подряжал тебя только оштукатурить сортир. Пляшущих голых баб ты нарисовал по своей инициативе. Рисуешь ты, конечно, хорошо, а вот штукатур ты хреновый. Пришлось нанимать людей заделать обсыпавшиеся участки и заодно подправить твою фреску.

— Я художник, а не маляр! Кстати, вот возьми, это подарок, — Матис передал рулон с этюдом саркофага бармену. Бармен развернул рулон, посмотрел и даже присвистнул.

— Н-да! Саркофаг во всей красе! Повешу в баре! И ещё пущу снизу надпись – «Оставь надежду всяк сюда входящий». Ладно, спасибо, что будешь пить?

— Тоже, что и Стрелок.

Взяв свою выпивку, мы ушли в дальний конец бара.

— Стрелок, я кажется сильно лохонулся с «Батарейкой», надо было принести что-нибудь попроще.

— Да уж! Бармен, сегодня-завтра сделает запросы, соберет информацию о Призраке. И ещё этот характерный шрам на правой щеке в виде вороньей лапы. Бармен сравнит описание внешности и сделает соответствующие выводы. Последствия его прозрения я предсказать не берусь. Слушай, я видел у тебя хорошие отношения с Генералом. Может он в случае чего поможет?

— Не думаю. Лет семь назад, когда он был ещё лейтенантом, его сильно задрали мутанты. Я его подобрал на Свалке и на горбушке притащил на базу. А теперь он стал генералом базы Долга. Но, как ты думаешь, как он отреагирует на то, что у него под боком, в баре сидит мутант и пьет самогонку. Надо рвать когти с бара!

— Надо встретиться с Гуроном. Но ты пав, посиди с полчасика со мной и тихонько сваливай. Возвращайся к мастерским. А я дождусь Гурона и приведу его туда.

— Стрелок, внимание! Бармен вышел из-за стойки, идет к нам!

— Парни, у меня плохие новости – Гурон на подходе к Бару! — бармен переложил мой шлем со стула на стол и подсел за наш столик, — Я знаю — у вас с ним терки. Лучше бы вы смылись из бара.

— Ты что, по одному на поверхности он нас порешит в два счета! А если его грохнем мы, то за него отомстят странники. А здесь нас двое, и ведь охрана отберет у него на входе оружие.

— Мне что, приказать охране, чтобы отбирали и ножи. Не хватало мне тут в баре ещё и поножовщины.

— Не поможет, а слышал, Гурон одного мужика зарезал обычной ложкой. Вот что, если этот «кранокожий» начнет бузить, ты его придержи в баре, а мы скроемся в зоне.

— Хорошо, ведите себя осмотрительно, я пошел к стойке, — по дороге бармен подозвал охранника и что-то пошептал ему на ухо.

Примерно через полчаса в бар зашел Гурон. Увидев меня и Матиса, Гурон, как настоящий индеец, не выразил удивления, спокойно прошел к бармену и заказал выпивку. Только после этого со стаканом пойла он подошел к нашему столику.

— Здорово парни, можно присесть за ваш столик?

— Папаша, столик занят! — на меня накатил кураж импровизации.

— Стрелок, ты, что совсем бельма залил, это же я — Гурон!

Как истинный артист я сделал эффектную паузу – свел глаза в кучу, набурмосил лицо и молча, уставился на Гурона. Бармен кивнул охраннику, охранник подошел к нашему столику. Только после этого я растянул лицо в улыбке и воскликнул.

— Гурон-н, богатым будешь — я тебя не узнал! Конечно, присаживайся, – вскочив, я бросился обнимать Гурона, при этом шепнул ему на ухо, – Матис на нашей стороне.

Гурон уселся за столик, бармен знаками отозвал охранника.

— Матис, мне кажется, что в нашу последнюю встречу, ты специально промахнулся, — Гурон протянул руку Матису.

— Ну, ты же мой любимый враг, без тебя мне было бы скучно, — Матис пожал руку Гурона.

— Трогательная сцена встречи двух старых врагов, я прям сейчас расплачусь. Ну, вы еще расцелуйтесь. Давайте без сантиментов и соплей! Гурон, Матис говорит, что он знает, где лаборатория Х16. Она на Янтаре. Но, я сейчас не об этом, у нас проблемы, — я вкратце пересказал Гурону промашку Матиса.

— Стрелок, плохая идея, привести сюда Матиса. Очень опасно. Бармен и раньше меня расспрашивал о Призраке.

— Гурон, Стрелок тут не причем, это была моя идея. К тому же, что значит для меня опасно? Не опаснее чем разгуливать вблизи твоего бункера.

— А ты не разгуливай, живее будешь!

— Во дела! Гурон, я тебя пять лет знаю, и ни одного намека, где находится твой бункер. А Матис к тебе чуть ли не в гости заходит!

— Уймись, Стрелок, ситуация хреновая! Выводи Матиса с базы Долга. Помнишь на кордоне локомотив, сошедший с рельсов перед разрушенным туннелем. Там есть безопасный пяточек среди аномалий. Идите туда через Свалку. Ты уходишь первым, Матис — через полчаса. А я посмотрю, что тут и как и тоже пойду следом.

— Хорошо, уже иду, — я поднялся и пошел к бармену.

— Слышь, друг, я решил смыться на Кордон. Гурон ещё трезвый, но уже несет какую-то пургу. Утверждает, что хаир американских гуронов, это не что иное как казацкий оселедец. Будто бы запорожские казаки открыли Америку задолго до Колумба. А если он напьется, то дело может дойти и до снятия скальпов. Я намекнул Матису, что бы он тоже сматывался – художника каждый обидеть может. Ты уж, будь ласков, присмотри за Матисом.

— Не беспокойся, Стрелок. Теперь я с Матиса глаз не спущу.

10. Кордон

Ходить по зоне с Матисом — сущее наказание Я уже привык полагаться на приборы. Однако детекторы в присутствии Матиса зашкаливали и вообще выдавали всякий бред.

— Да не дергайся ты, Стрелок. Я аномалии жопой чувствую. В буквальном смысле. Артефакты, впаянные в неё, дают мне полную информацию об окружающей обстановке. По тому, как и где у меня чешется, я могу судить об аномалиях вокруг меня.

С базы Долга я ушел свободно. Через полчаса вышел Матис – Генерал снабдил его ПДА. На свалке нам пришлось задержаться на пару часов – долговцы устроили зачистку местности от мутантов. Зато потом свалку мы прошли без приключений. Осталось пробраться на чистый пятачок среди аномалий. Вот уж никогда не думал, что буду зависеть от чьей-то задницы. Нет, конечно, моя задница тоже чувствительна, но только на неприятности. И сейчас она мне подсказывала — не хочешь неприятностей в виде электрического разряда в зад, иди сам так, как привык ходить.

— Знаешь, что, Матис, давай сделаем так. Я пройду первым, пользуясь своими детекторами. А уж потом пройдешь ты, пользуясь своим.

— Да ради бога, — Матис демонстративно отошел от меня подальше.

Я с большими трудностями всё же нашел безопасный проход. Матис прошел на пятачок за меньшее время, чем я, да и шел он другим маршрутом. Пожалуй, его детектор лучше моих.

Место было отличное. Гряда валунов защищала пятачок со всех сторон. Подступы к валунам перекрывали несколько мощных аномалий. Нападения мутантов можно было не опасаться. Да и человек незамеченным не подойдет сюда на ружейный выстрел. Пожалуй, можно развести костер и приготовить ужин.

Гурон подошел к пятачку через час, уже почти перед закатом. Мне стало интересно, как Гурон найдет проход – детекторы ведь из-за Матиса не работают. Запросит он помощи у Матиса или нет? Матис сидел и улыбался, наверное, думал о том же. Однако Гурон довольно уверенно прошел аномалии. Хрен его знает, может быть, этот проход он знает, как свои пять пальцев, а скорей всего это был ловкий фокус, он прошел по моим следам, следопыт чертов.

Расстреляв из подствольника по периметру детекторы движения, Гурон уселся у костра. Мы с недоумением уставились на него – чего это он так разнервничался?

— Стрелок, ты когда-нибудь повзрослеешь? Или мне до конца жизни придется утирать тебе сопли! Вас вели от самой Свалки. Только вот здесь на Кордоне мне пришлось их пугнуть. И ты, Матис, тоже хорош, я не узнаю Призрака – так беспечно разгуливать по зоне!

Мы сидели с Матисом сконфуженные, действительно мы ничего по дороге не заметили.

— Сколько их было?- спросил я.

— Двое, одному удалось уйти,- Гурон бросил мне ПДА,- Прочти последнюю запись.

Я прочел: «Убить Стрелка».

— Ни хрена ж себе, интересно, кому я помешал? Чей ПДА, кто отправил заказ? — я засунул ПДА в разгрузку, прейдет время, и я спрошу с заказчика, кто бы он ни был.

— Ну, ПДА, принадлежал какому-то сталкеру по кличке Меченный, я такого не знаю. Когда он изготовился к стрельбе, пришлось его снять. А вот кто отправил задание, неизвестно, подписи нет. Я думаю, ты кому-то мешал подобраться к Призраку. Кому-то понадобился Призрак. Он сам, как мутант, не обижайся Матис. Или его услуги и возможности.

— Я не обижаюсь, человек. Для меня ещё не придумано определение, поэтому можешь называть меня мутантом, монстром или призраком. Мне без разницы.

— Матис, расскажи, как ты стал призраком? — спросил Гурон.

Матис вкратце изложил свою историю. Я слушал краем уха, я её уже слышал. Сам я осматривал окрестности через инфракрасную оптику. Уже наступила ночь. Ничего подозрительного я не увидел. Окончив свой рассказ, Матис спросил.

— Ты мне лучше скажи, Гурон, кому это я интересен? Я так понимаю, странники тут не причём. Тогда кому?

— Может генералу, а может и бармену, я пока не знаю!

— Гурон, это бармен, точно! Я, уходя, просил его присмотреть за Матисом. А он мне в ответ, мол, глаз с Матиса не спущу.

— Если это частная инициатива бармена, то это одно. Если же в деле замешан весь клан торговцев, то это война.

— Гурон, не тормози! Ты, может быть, не заметил, но в зоне уже идет настоящая война. Посмотри, что происходит. Мне кажется, что военные открыли односторонние проходы в зону для бандитов. Бандиты давят на уже сложившиеся группировки зоны со всех сторон. Кроме того, появление в зоне такого количества неподготовленных придурков, явилось отличной кормовой базой для мутантов. Мутанты расплодились сверх всякой меры. Военные также стравили монолитовцев со свободовцами. Если монолитовцы продавят свободовцев, то последним ничего не останется, как уходить с занятых территорий и активизировать боевые действия за территорию с долговцами. А это конец, всеобщий конец. Я не знаю, выживут ли в своих бункерах странники, а обычным вольным сталкерам точно хана.

— Всё с виду, так как ты говоришь, Стрелок, да не так! Артефакты вне зоны, по-прежнему в цене. Если военные спровоцировали войну, значит это кому то выгодно. Значит, есть что-то в зоне дороже артефактов. Что на это скажешь, Матис, дорогой?

— Да, пошел ты, Гурон. Ты намекаешь, что всё из-за меня?

— Не знаю, расскажи про Янтарь, лабораторию Х16.

— Ну, я шел в закрытый поселок ученых, Славянск, что на острове посередь реки. Ученые тогда хорошо платили за артефакты. Неожиданно поселок оказался действительно закрыт, а мост разведен. Вдобавок с той стороны меня ещё и обстреляли. Ладно, думаю, отнесу артефакты в Затон. Пошел через Рыжий лес, но там меня опять обстреляли. Решил пройти через завод возле озера Янтарь. Место тихое – аномалий почти нет, искать там нечего, потому и не кому. Однако и там меня ждал сюрприз. Вывернул из-за угла склада, а там военные выгружают ящики из вертолета. Попятился назад, и нарвался ещё на троих военных. Думаю, блин, день не задался, сейчас начнется: «Стоять, боятся»! Оберут до нитки и оружие отнимут. А меня, не говоря ни слова к стенке, и в расход.

Матис вынул сигареты, закурил.

— Ну, я понятно, обиделся. После возрождения вернулся на Янтарь. А там никого. Думаю, что-то не так. Военные ведь зачем то выгружали ящики. Обшарил весь завод и всё-таки нашел. В административном здании закрытая изнутри дверь в бункер и заминированные подходы к двери. Ну, я обезвредил мины и ими же подорвал дверь и туда. За дверью убитый взрывом военный, ещё теплый. Ага, значит, я не ошибся. Выбрал удобную позицию, жду. На взрыв прибежали ещё военные, и я стал их карать. Я ещё тогда удивился – на касках военных какие-то странные нашлепки в виде рожек. Когда «викинги» на уровне кончились, пошел на второй уровень бункера. Вот там они свою штуку и включили. Башку мне сорвало напрочь, дальше ничего не помню.

— Возродившись, я разобиделся ещё больше, опять сунулся на завод. Но где там, даже к забору завода не подойти. Головокружение, потеря сознания и перед глазами всё плывет. А по двору завода шатаются зомби. Вот тогда-то я и понял, что идет, какое-то излучение, а рожки у «викингов» это зашита от излучения. Покрутился, покрутился возле завода и ничего не придумав, вернулся обратно. Вот собственно и всё, Гурон.

Гурон выслушал рассказ Матиса, не задав ни одного вопроса. Долго сидел, задумчиво ковыряя палочкой в углях костра. Потом неожиданно сказал.

— У меня тоже есть новости. Уж не знаю хорошие они или плохие. На Радаре заработал «Выжигатель мозгов». Излучение выжигателя отрезало монолитовцев от их фетиша – монолита. Именно по этой причине монолитовцы активизировали боевые действия против свободовцев, им просто ничего другого не остается.

— Вот и чудненько, проявилась вторая секретная лаборатория, Х10. Теперь остается придумать, как к лабораториям подобраться и как их уничтожить!

— Да уж, Стрелок, в этом деле много чего чудного.

— Не понял, Гурон? В твоих словах звучит, какой-то сарказм! Ты же говорил, что «Ястребы» разрабатывают супероружие на основе пси-излучения.

— Всё так, была такая информация. И она пока ничем не опровергается. Мы нашли и разгромили лабораторию Х18. Но дальше всё как-то идет наперекосяк.

— Матис, ты что-нибудь понял? Фигня какая то – «так, но не эдак»!

— Подожди, Стрелок. Гурон прав, концы с концами не сходятся.

— Да вы что, «враги», совсем спелись, всё и так ясно, как белый день. Найти и уничтожить — вот наша задача! Вот они секретные лаборатории. Найти, нашли — остаётся уничтожить! Уничтожить так же, как раньше уничтожили лабораторию Х18.

— Да не кипятись ты, Стрелок. Максимум через неделю, об пси-излучении на Янтаре и о «Выжигателе мозгов» на Радаре будет знать вся зона. Ты сам-то подумай — если лаборатории секретные, то почему они действуют так нагло и открыто?

Такой простой вопрос вывел меня состояния уверенности в своей правоте. Казалось, я себе уже всё доказал, а тут такой вопрос. Я сидел перед костром и обдумывал слова моих друзей.

— Гурон, если это не лаборатории, тогда что?

— Я склоняюсь к мысли, что это отсекатели. Я думаю, что военные перекрыли пси- излучением проходы к какому-то участку зоны. Тем самым они пытаются скрыть от посторонних глаз что-то ценное, или то, что они там творят. Матис, ты как думаешь?

— Похоже, что так, Гурон. Смотри, через Радар был проход только на Саркофаг, а через Янтарь к Рыжему лесу и дальше на Саркофаг или Славянск. Получается, что прикрыли Саркофаг или Славянск. Но в Саркофаге ничего ценного нет, во всяком случае я там ничего интересного не нашел, кроме тем для этюдов, конечно.

— Я видел у тебя на этюдах, сверкающий Монолит.

— Ну, это художественный вымысел, навеянный мифами монолитовцев. Не веришь мне, спроси Гурона, он там тоже был, я его там видел. Значит, военные прикрыли Славянск.

— Когда я в последний раз был в Саркофаге, Монолита там не было. Но это не значит, что он там не появится – теперь от военных можно ждать любой подлянки, ещё какой-нибудь хрени с пси-излучением. Остается Славянск или Рыжий лес.

— Нет, Рыжий лес отпадает, там вообще нет ничего.

— Однако до лесничества ты не дошел, тебя кто-то обстрелял. Лесник бы этого делать не стал, он рад каждому забредшему к нему сталкеру – вместе легче отбиваться от наседающих на лесничество кровососов. Остаются военные.

— Ну, не знаю, не знаю. Надо проверить. Только вот как?

— Надо раздобыть или изготовить шлемы с защитой от пси-излучения и проскочить в Рыжий лес или в Саркофаг, и там, на месте посмотреть, что и как.

— Смеешься, изготовить, когда неизвестно, что из себя это излучение представляет.

— Не забывай, Матис, у тебя в бункере отсиживается Док, который работал по этой тематике. Расспроси Дока, если он сможет изготовить такие шлемы, то всё что ему для этого потребуется, я достану. А я сам, пойду на болота. Меня подрядил бармен отнести посылочку в группировку «Чистое небо». Там появился эколог, работающий от какой-то международной неправительственной организации. Присмотрюсь к нему. Если он не такой же ученый как ты, Стрелок, аспирант Стрельцов, то попробую его заинтересовать проблемой пси-излучения.

— Ну и голова у тебя, Гурон! А мне что делать?

— А вам аспирант Стрельцов М.С. пора выходить в свет с научными публикациями. Есть такой электронный журнал – «Проблемы Чернобыльской зоны отчуждения». Там тусуются ученые и эксперты. Ученые пописывают научные статейки, а эксперты, читай барыги, предлагают артефакты на продажу. Все их экспертные оценки – это, не что иное, как замаскированные прайсы на артефакты, ну, разумеется, в конце контактные адреса их кантор. Так вот, надо тиснуть статейку, что, мол, вы, аспирант Стрельцов, обнаружили на озере Янтарь, новую аномалию, от которой исходит не известное излучение пси-характера. Если заинтересуются ученые, то на Янтарь будет отправлена экспедиция. Если заинтересуются барыги, то тоже не плохо, могут раздобыть шлемы и выставить их на продажу.

— Не, Гурон, писать статейки это не моё, мне бы пострелять или взорвать чего.

— Хорошо, я сам опубликую статью, от вашего имени, аспирант Стрельцов М.С., не возражаете?

— Вот это, пожалуйста. Так чем же мне заняться?

— Пойдешь с Матисом, будешь его прикрывать.

Тут в рюкзаке Гурона, что-то запищало. Гурон подтянул рюкзак и, порывшись в нем, вынул пульт слежения.

— Упорный, черт! Вернулся всё-таки! Это тот, второй. Никак не угомонится, ночь ведь уже. Ладно, если он доживет до утра и не вляпается в какую-нибудь аномалию, то утром мы его угомоним. Давайте ложитесь спать. Стрелок, я разбужу тебя через два часа. Матис, ты будешь дежурить утром. Повнимательней там, утром этот урод, может попытаться подойти поближе к нашей стоянке.

11. Выброс

Проснулся я довольно поздно. Судя по солнцу, мы уже давно должны были выступить. Проснулся от того, что Гурон и Матис о чем-то спорили.

— Матис, идти нельзя. Наш «наблюдатель» исчез с детектора в секторе как раз напротив выхода из аномалий. Если это снайпер, то при выходе он одного точно завалит. Надо залечь здесь, на сутки-трое, дождаться, когда у него лопнет терпение. Тогда его и грохнуть.

— Да, пойми ты Гурон, может, его и нет уже. Может быть, он давно ушел.

— Может и ушел, но зачем рисковать?

— Да, какой риск? Я пойду первым, если ты не ошибаешься, то именно я «наблюдателю» интересен. Тогда в меня он стрелять не будет. Если он есть, я его найду.

— А если я ошибаюсь, то он тебя грохнет!

— Ну и что? Вы засечете выстрел, и грохнете его.

— Вот же черт, точно Призрак! Совсем другая психология. Стрелок, хватит дрыхнуть, иди сюда, рассуди нас.

Я поднялся, подсел к костру.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть! Я за то, чтобы отлежаться трое суток.

— Ну, вот на этом и порешим, Матис, ты в меньшинстве.

После завтрака я снова завалился спать. Стрелять и спать я мог из любого положения. Уснул я практически сразу, не часто в зоне удается поспать с таким мощным прикрытием. Однако многолетняя привычка дала о себе знать, мое сознание отключилось не полностью. Сквозь сон я слышал шутливую перебранку Матиса с Гуроном. Они разбирали свои старые битвы. Эпизоды этих битв переплетались с моими снами, складываясь в замысловатые и чудные сюжеты. Не сны, а какие-то фантасмагорические дрёмы.

Проснулся я уже под вечер, от того что стал накрапывать дождик. Погода переменилась. Настрой Гурона тоже изменился, он ползал среди аномалий. Ага, размечает проход, ставит ультрафиолетовые метки на валунах. Значит, ночью будет вылазка. Перекусив, я занялся своим оружием, почистил, смазал и перезарядил. Матис, понаблюдав за моими приготовлениями, решил сделать то же самое. Вернулся Гурон.

— Стрелок, Матис меня уболтал. К тому же, погода портится, чувствую — приближается выброс. У нас в запасе сутки, максимум — двое. Надо искать надежное убежище. Принимаем план Матиса, правда, с некоторыми корректировками. Уходим ночью, если «наблюдатель» всё же не ушел и будет выстрел, то ночью засечь его будет легче. Вопрос, как идти? Через базу Долга идти нельзя, это однозначно. К ремонтным мастерским, минуя базу Долга, можно выйти через Агропром. Так или иначе, сначала надо вернуться на свалку. Но на выходе с кордона может быть засада.

— Гурон, может быть, на время выброса зависнуть в подвалах хутора на кордоне у Сидорыча?

— Не думаю, что это хорошая идея. Неизвестно кто тебя заказал. Я вот думаю, можно было бы перекантоваться пару суток в зданиях заброшенной свинофермы, возле железнодорожного моста.

— Потеря времени, к тому же перед выбросом в свиноферму набьются сталкеры со всей округи. «Нормальные герои всегда идут в обход». Предлагаю переждать выброс в Темной долине, а оттуда уже выйти на свалку.

— И в том проходе, то же может быть засада.

— Да ну тебя, Гурон! Это уже психоз, какой то! Это, какие людские ресурсы надо подтянуть к границам свалки, и всё только для того, что бы завалить одного сталкера. Легче объявить меня вне закона, а таких сообщений на ПДА не поступало.

— А речь идет не о тебе, Стрелок. Охота идет на Матиса. Ты в опасности только пока ты рядом с ним.

— Гурон прав, мне лучше одному уйти в Темную долину. А вы переждете выброс на свиноферме. После выброса, мы могли бы встретиться со Стрелком на свалке или на Агропроме.

— А если Гурон прав, и тебя схватят на свалке. Где нам потом тебя искать?

— Как, где искать? В ремонтных мастерских. Что они мне могут сделать?

— Подождите, парни, давайте поступим так. Мы с Матисом уйдем на болота. Ты Стрелок переждешь выброс на хуторе кордона. Заодно узнаешь, будет ли Сидорыч, интересоваться Матисом. Не волнуйся, если тебя там грохнут, я Сидорычем рассчитаюсь. Через два дня после выброса, вы с Матисом встретитесь на Агропроме в железнодорожном туннеле с аномалиями. Пойдете в бункер Матиса. Я закончу свои дела на болотах и тоже двину туда. Когда я окажусь поблизости от бункера, свяжусь с вами по «воки-токи», вот возьмите рации.

— Ну, спасибо тебе, Гурон, насчет Сидорыча ты меня успокоил! Ладно, план вроде бы нормальный, вот только как мы будем отсюда выбираться?

— Ночью, мы с тобой выползем по ультрафиолетовым меткам из аномалий. Займем удобные для стрельбы позиции. Потом выйдет Матис. Потом мы по очереди будем перебежками перемещаться от дерева к дереву, пока не уйдем на достаточное расстояние. Если «наблюдатель» на позиции, то он себя проявит. Выйдя на оперативный простор, сориентируемся.

— Есть, фельдмаршал, — сидя на корточках, я постарался вытянуться во фрунт, приложив руку к шлему. Грудь колесом, глаза едят начальство.

— Прекрати паясничать, Стрелок. Парни помните, на ночь в туннеле на Агропроме оставаться нельзя. После полуночи через туннель время от времени проходит фантомная мотодрезина с военными. Мотодрезина призрачная и военные тоже. Но стреляют военные настоящими пулями. Отстреливаться бесполезно. Вы им ничего сделать не сможете, а они вас превратят в решето.

— Гурон, кончай травить байки. Я пару раз ночевал в том туннеле.

— Ты чертовски везуч, Стрелок, я давно об этом говорю! А я вот только один раз остался в туннеле на ночь, опять же из-за приближающегося выброса, и нарвался на этот Фантом. Жив остался только потому, что вовремя прикрылся трупом бандита. Бандита, которого я перед этим сам и убил. В благодарность за своё спасение, я его потом похоронил, с военными почестями. Если уж вам придется задержаться на Агропроме, спуститесь лучше в катакомбы – там место тихое.

— А ты давно там бывал, Гурон? По дороге в Затон мы с Доком спустились туда на ночь, у меня есть там небольшой схрон. Так теперь в катакомбах проходной двор, диггеры и бандиты, и монстры всех мастей!

— Монстры или Фантом, Стрелок, решай сам, но прими к сведению мои слова. Ладно, ложимся отдыхать до полуночи.

— Я согласен – я с хрустом потянулся.

— Нет, Стрелок, отдыхать будем мы с Матисом, а ты на стрёме, — облом, однако, а я-то раскатал губы.

Время до полуночи тянулось очень долго. Наконец, в полночь я растолкал Гурона и Матиса. Выход с пяточка произошел в соответствии с планом Гурона. Никакого «наблюдателя» не было. Гурон знаком показал, мол, отбой. Мы сошлись.

— «А был ли мальчик»? — спросил я Гурона.

— Был, а то, что его нет, значит, не дурак — тоже почувствовал приближение выброса. Ну, что, Стрелок, расходимся?

— Подожди, Гурон. Может вам помочь проскочить мимо блокпоста. Я обстреляю блокпост и отвлеку военных на себя, а вы проскочите на болота.

— Молодец, Стрелок, дельное предложение. Только смотри, аккуратней, не убей там никого, а то военные устроят зачистку кордона.

Обстрел блокпоста чуть не вышел мне боком – крупнокалиберный пулемет буквально срезал ветки кустов у меня над головой. Я вжался в землю и стал медленно овражком уползать прочь. Пулемет ещё долго поливал свинцом кочки у меня за спиной. И ни одного выстрела в сторону, где Гурон и Матис выбирались на болота – это меня радовало.

Ночь выдалась очень холодная. Моросящий дождь усилился. Продрожав в кустах полночи, на рассвете я двинулся в хутор и первым делом наведался к Сидоровичу. Торговец встретил меня радушно, огорчался только тем, что из хабара я ничего не принес. Задавал обычные вопросы, мол, где был, что нового в зоне. Ни одного вопроса про Матиса, в общем, ясно – Сидорыч не приделах. Затаившись продуктами и водкой, я пошел в хутор, там под каждой избой подвал, погреб или выкопанная нора.

Выброс и в подвале чрезвычайно неприятная штука, а на открытой местности – смертельно неприятная. Формируется выброс над саркофагом и круговой волной расходится по зоне. Выброс формируется в плохую погоду, а может на оборот, сам погоду портит. Представляет собой электромагнитное возмущение в атмосфере. По своему действию очень напоминает излучение микроволновки. Единственное спасение от выброса – это подземные бункеры, подвалы, погреба. Одно хорошо, выброс заранее предупреждает о своем скором наступлении – воздух в зоне буквально пропитывается электричеством. Гурон был прав, приближается выброс, теперь и я это чувствую. Пережидать выброс легче всего в компании с зеленым змеем. Что, правда, то, правда, сам проверял. Вот, сталкер по кличке Бабай рассказывал, что с двумя бутылками водки выброс и на поверхности не страшен, надо только найти какую-нибудь ложбинку или ямку. Проверять, как то не хотелось. В прочем, Бабай всегда прибывает в состоянии близком к полной готовности к выбросу.

До вечера я пообщался с местными сталкерами, посидел у костра, послушал сталкерские байки. Когда стало смеркаться, нашел подвал со свободным матрасом и до выброса решил подвал больше не покидать.

12. Засада

«Уж полночь близится, а Германа всё нет». В смысле — Матиса. Я сидел, свесив ноги с бетонного козырька туннеля, и рассматривал территорию Агропрома в бинокль с инфракрасной насадкой. Ничего интересного не происходило, разве что дорогу от разбитого автобуса к вагону стоящему на путях гуськом пересекала стая слепых псов. Надо уже что-то решать, надо устраиваться на ночь. Проще спуститься в туннель, но слова Гурона о Фантоме не давали мне покоя, похоже, что он не шутил. Идти в катакомбы тоже не хотелось, какой уж там сон и отдых – всю ночь придется просидеть с автоматом, со снятым предохранителем. Но и здесь, на козырьке, тоже оставаться нельзя, сзади могут напасть собаки. Спрыгнуть с козырька на рельсы по центру опасно, можно ноги переломать, а спуститься по полукруглому куполу туннеля справа и слева и остаться живым не получится — там полыхали голубыми молниями две аномалии «Електра».

Стоп: собаки, автобус! Уйдут собаки, надо будет забраться в автобус, выломать кресла и завалить ими проход. До утра худо-бедно можно будет перекантоваться, не ожидая внезапной атаки собак.

Неожиданно, я услышал звук работающего дизеля. Черт, это же Фантом! Матерь божья, спаси и сохрани! Я перекатился на бок и, извернувшись, распластался на бетоне козырька. Любопытство пересилило здравый смысл, я выглянул из-за карниза. И я увидел в колышущемся мареве дрезину и военных на ней. Призрачная дрезина уже наполовину проехала стоящий на путях вагон. Тут и меня увидели военные. В ночной тишине гулко раздались автоматные очереди. Пули зацокали в бетон козырька и засвистели у меня над головой. Я уткнулся лицом в шершавый бетон козырька. Чисто автоматически я выставил автомат над головой и не глядя, дал длинную очередь в сторону дрезины. Конечно, задним умом я понимал, что это бесполезно, но ничего не мог с собой поделать – привычка, автоматизм, условный рефлекс! Я поднял голову и осмотрелся, фантома уже не было, только эхо выстрелов ещё металось среди холмов.

— Стрелок, ты что сдурел! Зачем ты обстрелял пустой вагон, там же никого нет? – раздалось у меня за спиной. Я перекатился с пуза на спину, выставив перед собой автомат. Из-за дерева выглядывал Матис. Я сел.

— Матис, я его видел!

Матис вышел из-за дерева и подошел ко мне.

— Стрелок, я не знаю, что ты видел, я спрашивал – зачем ты стрелял?

— Да не стрелял я! То есть, нет, я, конечно, стрелял, но вначале стреляли эти, с дрезины.

— Я ничего не видел. Стрелок, ты не заболел?

— Я видел Фантом! Видел! Всё было так, как рассказывал Гурон!

— Если всё было так, как сказал Гурон, почему ты живой, ты что, заговоренный?

— Не а! Я – шустрый и реакция у меня отменная.

— Ладно, Шустрый. Что дальше делать будем?

— Что делать, что делать? Ночь коротать будем.

— Зачем коротать, пошли на выход.

— Вот так, без разведки?

— А чего там разведывать, у нас такая же аппаратура как у предполагаемых «этих». Они нас увидят не раньше, чем мы увидим их. К тому же, ты – Шустрый, а я «Чахлик немерущий», все козыри у нас на руках! А если «этих» там нет, то мы вообще сэкономим время.

— Рискованно, Матис!

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского!

— Матис, мне стыдно признаться, но шампанского я ещё не пробовал.

— Ну, ты даёшь, Стрелок! Ладно, вернемся в мой бункер, я выпишу тебе «Мадам Клико», прямо из самой Франции.

Черт бы побрал эту «Мадам», вместо того чтобы следить за обстановкой вокруг, я думал о ней. До прохода с Агропрома оставалось метров пятьдесят. Мы спустились с крутого бугра в низину, и сразу попали под кинжальный огонь с трех сторон. Нет, нас вовсе не хотели убить, нас просто прижали к земле и не давали поднять голов. Мы, конечно, отстреливались, высовывая автоматы над кочками. Но это так, попусту, просто напрасно расходовали патроны. У нас осталось только по рожку патронов. Стрельба прекратилась.

— Матис, сдавайся, останешься в живых, — услышали мы.

— Прости, Стрелок, я был не прав. Переходим к плану «Б». Дай мне осколочную гранату, — Матис взял у меня гранату и прицепил её к разгрузке.

— Матис, что такое план «Б»?

— Видишь же, люди желают встретиться с Матисом, надо их уважить. Слушай меня, Стрелок, сразу после взрыва беги в проход. Встретимся у мастерских.

— Какого взрыва, что ты задумал?

— Не переживай, Стрелок. Возможно, у мастерских я окажусь раньше тебя. Вот, возьми мой ПДА. Сохрани его, подарок Генерала, все-таки.

Я понял, что задумал Матис. От этого понимания меня буквально всего сковало, я лежал, смотрел на Матиса и не мог вымолвить ни слова.

— Эй, не стреляйте, я выхожу! — крикнул Матис.

Матис медленно поднялся, держа автомат над головой. Потом он отщелкнул рожок автомата и бросил его передо мной. Сам автомат он отбросил в другую сторону. Я машинально схватил рожок и засунул его в разгрузку. Приподняв голову, я осмотрелся. Матис медленно шел в сторону прохода. Из кустов вышли двое, держа Матиса на прицеле автоматов. Третьего не было видно, должно быть он держал на прицеле меня. Я вжался в землю между кочек, весь напрягся, приготовился к броску.

Меня обдало взрывной волной, со свистом над моей головой пронеслись осколки. Я вскочил и побежал. Щучкой бросился в узкий проход между двух аномалий. Перекатился, развернулся и изготовился к стрельбе. Меня никто не преследовал, никто не стрелял. Должно быть, третьего тоже зацепило взрывом. Надо было вернуться, запытать и добить выживших, если таковые остались, но я не мог себя заставить – не хотел видеть то, что осталось от Матиса. Я поднялся и пошел в сторону мастерских.

13. Возрождение

К мастерским я вышел под вечер. Всю дорогу я костерил себя последними словами. Гурон послал меня с Матисом, что бы я защищал его и прикрывал. А получилось – Матис прикрыл меня, причём, собой. Я был зол и угрюм, шел медленно, внимательно осматривая окрестности. Как назло, ни бандиты, ни мутанты по дороге мне не попадались.

Слепых псов я увидел только перед самыми воротами мастерских. Вначале я даже обрадовался. Матис был прав, он оказался у мастерских раньше меня. Только в неудачное время! Слепые псы терзали его голое тело в луже перед воротами мастерских. Шуганув собак выстрелами из автомата, я подбежал к Матису. Вытянув Матиса из лужи, я стал слушать пульс. Поздно, Матис был ужё мёртв!

От обиды и горечи я даже заплакал – ну почему я не шел быстрее, сейчас Матис был бы жив! Обессиленный второй за сутки утратой Матиса, я присел у кирпичной стены, обдумывая, где я и как буду хоронить Матиса. Внезапно я осознал, хоронить Матиса бесполезно – он сам себя кремирует. Оставив тело Матиса перед воротами, я пошёл к малой мясорубке, стал ждать, когда она разрядится.

Мясорубка разрядилась, когда уже совсем стемнело. За два часа, что я просидел у стены, мне три раза пришлось выстрелами из автомата отгонять собак от тела Матиса. Перейти к решительным действиям в отношении собак я не мог, кончались патроны.

Решил сходить в бункер Матиса, запастись патронами. Пройдя малую мясорубку, я глянул на труп Матиса через большую. Труп Матиса пылал ярким, фосфорным пламенем. Ну, слава, богу, сейчас Матис возродится! Я уселся на асфальт, там, где стоял, приготовился ждать возрождения Матиса. Прошло часа полтора, ничего не происходило. Черт, Матис же говорил, что большая мясорубка возвращает его к жизни, только когда наберет достаточное количество биологического материала. Очередной облом за сегодняшний день! Пользуясь детекторами аномалий, осторожно прошел опасный участок. Спустился в бункер Матиса. Док сидел на ящике перед телевизором и смотрел футбол.

— Привет, Док.

— Стрелок, ну, наконец-то! Ну, вы парни даете, называется — «сходили в бар»! Уже пошла вторая неделя. А где Матис?

— Он задерживается, — я, не раздеваясь, упал на матрас в углу бункера и тут же заснул.

Проснулся я утром в отличном настроении. Ночью мне снился причудливый сон. Снилось мне, что мы с Матисом крутили блоки осадной катапульты, заряжали и обстреливали большую мясорубку дохлыми собаками. Цель – «накормить» мясорубку и возродить, опять же, Матиса. То, что сам Матис участвует в своем возрождении, во сне меня не смущало.

Отличная мысль, почему вчера она не пришла мне в голову. Нет, конечно, катапульта это бред. А вот, «подкормить» мясорубку, загнав в неё, например, стаю собак – это действительно мысль!

За завтраком я рассказал Доку всё, что с нами случилось за время нашего похода за выпивкой в бар. Рассказал и про «Выжигатель мозгов».

— Скажите, Док, пси-излучение – это супероружие будущего?

— Я так не думаю.

— Почему?

— Видите ли, Стрелок, с военной точки зрения пси-излучение малоперспективно. Вот СВЧ пушка — это да, а пси-излучение – нет. Дело в том, что каждого военного легко можно снабдить индивидуальными средствами защиты. Ну как вам объяснить? Существуют отравляющие вещества психохимического действия. Эти вещества, воздействуя на центральную нервную систему, нарушают нормальную психическую деятельность человека или вызывают такие психические проявления как временная слепота, глухота, чувство страха, ограничение двигательных функций. Однако ни одна армия мира эти ОВ в боевых действиях не применяет. А почему? Потому, что наличие противогаза у каждого солдата, сводит на нет воздействие этих ОВ! То же и с пси-излучением. Другое дело неподготовленное гражданское население, животные или мутанты. Помните немецкую сказочку о крысолове с волшебной флейтой. Это можно так выразиться – прототип пси-оружия. У себя в Казахстане, до того как меня похитили, я как раз и занимался проблемой создания «волшебной флейты» — излучателя для борьбы с сельскохозяйственными вредителями, грызунами.

— Док, а можно ли в условиях зоны изготовить индивидуальные средства защиты?

— Простейшие, с ручной подстройкой – легко, а вот адаптивные на микропроцессорах – сложнее. Нужна будет помощь программиста.

— Док, что и кто вам нужен для создания простейших средств защиты?

— Кусок металлической сетки и пригоршня радиодеталей.

— Док, вы разбираетесь в электронике и сами сможете ИСЗ изготовить?

— Такая уж область медицины, приходится разбираться и в физике и в электронике.

— Док, составьте список, всего, что вам понадобится. Мы срочно достанем всё, что вам нужно.

— Если надо срочно, то я могу изготовить ИСЗ из подручных средств, — Док кивнул на музыкальный центр Матиса.

Распоряжаться чужим имуществом в отсутствии хозяина мне не хотелось.

— Док, а где мы возьмем металлическую сетку?– я всё ещё колебался.

— В качестве сетки можно использовать декоративную обрешётку акустических колонок.

— Действуйте, Док! – сказал я решительно. Гурон ведь обещал достать любую потребную аппаратуру. Вот пусть и достает музыкальный центр Матису.

Я пошел в «закрома» Матиса, нашел помповое ружьё и патроны к нему. Нашел и насовал в разгрузку автоматные рожки с патронами. Подумав, прихватил ещё и несколько шумосветовых гранат и взрывпакетов. Прихватил комбинезон – положу у ворот, чтобы Матису было, во что одеться после возрождения. Ну вот, пожалуй, я и готов к сафари на собак. Когда я уходил, док уже раскурочил музыкальный центр, смастерил себе паяльник и уже что-то выпаивал. Молодец, сразу видно спец!

Вернулся я поздно вечером усталый, голодный и злой. Одно дело устроить зачистку слепым собакам, и совсем другое, заставить их двигаться в нужном направлении. Загнать ни то, что стаю, одну собаку в мясорубку мне так и не удалось. А под вечер, озверев, собаки бросились на меня. Пришлось отстреливаться и убить с пяток собак, а это ведь напрасная потеря «биологического материала». Ладно, завтра перейду от политики кнута, к политике пряника.

Хорошо, что Док не стал расспрашивать меня о моих успехах. Он был занят своей работой, что-то паял. Судя по картинке на телевизоре, он переделал его в осциллограф. Засыпая, подумал – теперь Гурону придется доставать Матису ещё и телевизор.

Утром я завтракал один, Док спал на своём матрасе, наверное, проработал всю ночь. После того, как открылся проход, я пошел к ручью. Вчера, гоняясь за собаками, я заметил кабанью тропу. Охота на кабана, не в пример опаснее охоты на слепых псов. Вес взрослого кабана секача может достигать трехсот килограмм. Кабаны имеют весьма свирепый нрав, быстро бегают и совершенно не боятся людей. Не дай бог промахнуться в атакующего кабана, это всё равно, что попасть на дороге под тяжелый мотоцикл. Поэтому для засады я выбрал группу валунов в пятистах метрах от ручья. Даже если они меня заметят, сюда им не взобраться. Бить кабана нужно как белку, точно в глаз, уж больно толстая у кабана лобная кость. Но для сегодняшней охоты я надыбал у Матиса бронебойные патроны для винтореза. Это должно облегчить охоту.

Кабан пришел в полдень. Пришел не один, а со своей самкой. Вот здесь возле ручья кабаны и попали в собачью засаду. Псы выскочили из кустов и стали кружить вокруг секача. Кабан рассвирепев, стал безуспешно гоняться за собаками. Я вначале не понял собачьих намерений, они же ничего ему сделать не смогли бы. Зато, если секач подцепит на клык пса, то тому конец. Тут из кустов выскочила вторая более многочисленная группа собак и напала на самку. Всё стало понятно, первая группа просто отвлекала секача, основные охотники были во второй. Ай да псы, что творят!

Псы завалили самку и начали её терзать. Самка пронзительно заверещала. Кабан бросился ей на выручку, он расшвырял собак и двоих затоптал. Собаки разбежались и скрылись в кустах. Секач бегал кругами вокруг самки, рыл землю пятаком, топтал уже мертвых псов, но сделать уже ничего не мог, самка билась в предсмертных конвульсиях.

Ну что ж, мне нужно было мясо для приманки — вот оно. Остается дождаться, когда секач уйдет. Я был уверен, собаки дожидаются того же и прячутся где то поблизости. Извините, подвинетесь, я первый сюда пришел! «В очередь, сукины дети, в очередь!», вспомнилась фраза из какой-то книжки.

Когда секач ушел, собаки вышли из кустов. Я побежал к кабаньей туше, стреляя в воздух на ходу. Собаки юркнули в кусты. Окончательно запугав собак взрывпакетами, я приступил к своей кровавой работе. Я провозился, наверное, час, но всё-таки отделил своим тесаком два окорочка. Получилось килограмм пятьдесят мяса. Хватит, мне больше и не надо. Сделав из палки коромысло и нагрузившись мясом, я отправился к мастерским. Внесу мясо на территорию мастерских, положу перед мясорубкой. День два, и мясо завоняет. Собаки учуют и полезут в мясорубку – вот вам и живой «биологический материал».

Солнце уже клонилось к закату. Я шел и клял себя за жадность, ну зачем я отнял у собак два окорока – хватило бы и одного. А теперь спина ныла всеми мышцами, и подкашивались ноги. Ладно, дотащу как-нибудь, осталось всего ничего, утешал я себя.

Подойдя к кирпичной стене мастерских, я сбросил на землю ненавистную ношу.

— Стрелок, зачем же кидать на землю такое отличное мясо? – раздался насмешливый голос Матиса. Я поднял голову, у дыры в заборе стоял Матис, на этот раз не голый, уже в комбинезоне.

— Матис, мутанское твое отродье! Столько усилий и всё напрасно – ты сам возродился! О господи, что я говорю, я рад видеть тебя живым! – я кинулся к нему обниматься.

— Ну, ну, полегче, не задуши меня на радостях, мне надоело так часто умирать!

— Матис, как же так? Как ты воскрес во второй раз? А как же «биологический материал»?

— Так ты что, нёс окорока, для моего воскрешения? Жертвоприношение «Мясорубке», что ли?

— Да, в смысле – нет! Я нёс приманку, что бы заманить собак в мясорубку. Так как же ты всё-таки возродился?

Матис пнул ногой валявшийся на земле армейский ботинок, — Да вот, взгляни – зомби или сталкер — с дурру сунулся через открытые ворота прямо в мясорубку.

— Эх, кожа хорошая, и размерчик подходящий. Жаль, что остался только один ботинок. Надо бы перед воротами повесить плакат, мол, вход в мясорубку только в сменной обуви – снимайте ботинки. Ладно, пошли в бункер, пока проход открыт.

— Мясо давай, всё-таки заберем.

— Да его же есть нельзя – тяжелые металлы, радионуклиды, генно модифицированный белки и прочая дрянь!

— Это тебе нельзя, а мне можно! Я из него такой вкусной буженины наделаю, пальчики оближешь.

— Сам облизывай. Я и консервированной тушенкой обойдусь, из твоих запасов.

После того как малая мясорубка разрядилась и уснула, Матис пролез в дыру забора. Я подал ему коромысло с окороками и пролез следом. Уже было совсем темно, но Матис, ориентируясь при помощи своей чувствительной «Мускулюс Глютеус», уверенно провел меня в свой бункер, минуя все аномалии.

14. Западня

— Парни, шлемы готовы, осталось только их испытать. Действуют так: если загорится зелёный светодиод — это значит идет пси-излучение. Если загорится кранный, значит, что шлем не может подстроиться под фазу излучения. Надо подкручивать потенциометр, пока красный светодиод не погаснет. А если заверещит динамик – это значит пипец, шлем не справляется с гармониками, вы подошли к излучателю слишком близко и надо бежать как можно дальше и быстрей от излучателя – шлем вот-вот может отказать! Всё понятно?

— Вся ясно. Матис, когда пойдем?

— Подождите, я же сказал – шлемы надо испытать! Матис, можно я слегка модифицирую вашу микроволновку, сделаю тестовый излучатель?

— Вот этого не надо, Док, оставьте в покое хотя бы печку! Лучше, я схожу на Янтарь и там шлем испытаю. Если всё будет нормально, попробую проскочить в Рыжий лес, — печка дзынькнула. Матис поднялся и вынул из неё здоровенную кабанью отбивную. Чудесный запах отбивной запеченной на гриле защекотал ноздри. Мы с Доком сглотнули слюну. До чего же эта смертоубийственная дрянь восхитительно пахнет. Что бы отвлечься от отбивной я зачерпнул ложкой корейской фасоли, которую сегодня я сам себе приготовил.

— Матис, ну, ты прямо мазохист какой-то!– сказал я, прожевав фасоль,- За сутки дважды умирал и опять тебе неймется! Гурон мне поручил тебя защищать и прикрывать. Пока у меня не получается ни то, ни другое. А как мне спрашивается тебя защищать, если ты лопаешь всякую отраву, запрещенную, между прочим, к употреблению минздравом. А теперь еще хочешь лезть под пси-излучатель. Сиди в бункере, на Янтарь я сам схожу.

— Стрелок, какой-то ты сегодня кислый, я думаю это у тебя от вегетарианства, — это Матис проехался на счет моей отварной фасоли.

— Я не кислый, я обеспокоенный. А обеспокоен я твоим вчерашним чудесным воскрешением.

— Ну, ты, друг, даешь! — Матис даже перестал жевать свою отбивную и уставился на меня.

— Не обижайся, ты вот меня послушай, Матис. Нас с тобой вели от самой свалки, заметь, мы с тобой отнюдь не последние лохи зоны, но мы, ничего не заметили. Потом был «наблюдатель», покрутился и ушел. Ладно, засада на Агропроме это понятно, нас с тобой просчитали. А вчера, какой-то придурковатый сталкер сунулся в мясорубку.

— Подожди, подожди, Стрелок, ты хочешь сказать, что мы с тобой принесли жучек.

— Ты — нет, за сутки ты дважды сгорал. Если есть жучек, то принес его я. Только вот я не пойму на чём. Я утром уже досконально проверил свой комбинезон и оружие – ничего не нашел.

— Сейчас узнаем, у меня где-то валяется сканер, — Матис пошел в угол и начал рыться своих ящиках.

Матис вернулся со сканером, поставил новые батарейки и приступил к поиску.

— Есть! Он в твоем шлеме!

Я схватил шлем, прощупал подкладку и нашел пришпиленный шарик жучка.

— Теперь понятно, почему этот придурок не шел за мной, а полез в мастерские – мой шлем то оставался у Дока, на доработке. Интересно, как долго я таскаю этот жучек? Не припомню, что бы кто-нибудь за последнее время касался моего шлема.

— Вспомни, в баре бармен подсел за наш столик, он переложил твой шлем со стула на стол. Вот тогда он тебе жучек должно быть и сунул!

— Точно! Ну, фокусник, он мне за это ответит! Теперь всё сходится, это бармен за тобой охотится.

— Стрелок, а почему ты думаешь, что бармен охотится за мной?

— А за кем, не за мной же?

— За Доком!

Я недоуменно уставился на Матиса, пытаясь понять ход его мыслей.

— Стрелок, Док пока единственный вольный человек в зоне, который разбирается в пси-излучении. Может изготовить ИСЗ от этого излучения. Может из обычной микроволновки изготовить пси-излучатель, СВЧ пушку, или даже пушку Гаусса.

— Матис, не преувеличивайте, для изготовления пушки на основе эффекта Гаусса нужен магнетрон специальной конструкции.

— Ага, Стрелок, что я говорю? Ты сможешь изготовить такую пушку, если тебе дать магнетрон? Нет? А Док может!

— Черт, какой же я дурак! Моя вина, как же я не сообразил!

— Ты тут ни при чем, Стрелок, это я в баре лохонулся!

— Нет, бармен мне почти открытым текстом сказал, что он знает, о нападении на секретную лабораторию военных! И про ученого он тоже знает! И он сунул мне жучек, что бы выйти на след Дока.

— Ага, а когда он понял кто я такой, и, узнав, что мы вместе, он догадался, что я знаю, где скрывается Док. И ты ему стал не нужен, тогда он и приказал тебя убить. А я у него, на вроде бонуса!

— Н-да, Матис, а теперь мы в западне!

— Ладно, хватит посыпать головы пеплом. Что делать то будем?

— Послушай, Матис, мы предполагаем, что бармен знает, что мы, где то прячем Дока. Пусть даже он предполагает, что Док скрывается в мастерских. Но доподлинно он об этом знать не может – Док, ни разу не выходил из бункера. Значит надо увести преследователей за собой подальше от бункера. Давай так, я выйду и двину на Янтарь. Под защитой шлема устрою засаду прямо на территории Янтаря. Ко мне они подобраться не смогут – не позволит пси-излучение. А я их перещелкаю как куропаток из винтореза.

— На тебя, Стрелок, они могут не повестись. Возможно, просто сразу грохнут, заказ на тебя уже выдан. Пойду я. Заодно прихвачу твой жучек. А ты стрелок, для подстраховки пойдешь следом, тогда уж точно никто от нас в Янтаре не уйдет.

— А как я выйду? Перед бункером может остаться наблюдатель.

— Раньше был второй проход к бункеру, через ливневую канализацию возле электроцеха. Но я люк в трубе заварил. Давай сделаем так. Взрежем трубу, ты выползешь по трубе из мастерских. Трубу я снова заварю. Произведешь разведку. Если никого нет, то значит, наши умозаключения выведенного яйца не стоят, и беспокоится не о чем. Тогда просто вернешься в бункер как обычно. Если ты «этих» обнаружишь, то никого здесь не убивай. Просто дай мне сигнал по «воки-токи». Я выйду из бункера и пойду на Янтарь. Ну а ты следом.

— Заметано, Матис!

15. Смертельный секрет

— Дело сделано, Стрелок. Я насчитал четверых.

— Был и пятый, вон его труп у ворот. Пойдем, посмотрим.

— Стрелок, это не сталкеры, это наемники!

— Бармен, сволочь! Наемники хотели вернуть Дока, а бармен им помогал. Иуда, продался за тридцать серебряников.

— Ладно, с ним мы посчитаемся. Слышь, Стрелок, а шлемы то действуют. Ты видел, как этих колбасило, а нам хоть бы хрен!

— Док, молодец Док, сварганил отличную вещь! Ну что, пошли обратно?

— Да, подожди ты, Стрелок, раз мы уже здесь, давай пошухарим. Подорвем антенну излучателя и сходим в Рыжий лес на разведку.

— Нет, Гурон активных действий предпринимать не велел!

— Гурон, Гурон! Мы сами не дети! Ну, черт с ней с антенной, давай попробуем проскочить мимо неё. Вон они ворота, рукой подать.

— Док предупреждал, близко к излучателю не подходить!

— Ну, какой же ты душный, Стрелок! Во что, давай сделаем так, я попробую проскочить в ворота, а ты наблюдай. Если я пробегу, то ты и подавно – ты же Шустрый.

— Гад, ты, Матис! Змей искуситель! Ладно, давай!

Матис скинул рюкзак и припрятал его в бетонном кольце. Подышав полной грудью, он бросился вдоль стены склада к воротам на Рыжий лес. Его слегка пошатывало, но он всё же проскочил ворота. Вот мерзавец, теперь и мне придется бежать!

Я повторил маневр Матиса. Проскочив ворота, я пробежал еще метров пятьдесят. Голова мая кружилась, перед глазами всё плыло. Осмотрелся. Матис стоял на четвереньках, его рвало – так ему и надо! Матис поднялся, подошел ко мне.

— А ты боялась ….  Видишь, всё получилось!

— Всё получилось, возвращаться то, придется этим же путем!

— Не ной, Стрелок. Пошли за мной. Теперь потихонечку, от дерева к дереву. Второй раз меня обстреляли в лесу в метрах ста отсюда.

Нам удалось продвинуться метров на пятьсот, когда мы увидели впереди это. «Это» — представляло из себя, нечто вроде двухметрового овального зеркала. Поверхность зеркала мелко пульсировала, как будто и не зеркало это, а жидкая ртуть. Края зеркала были скрыты туманом

— Матис, что это?

— Не знаю. Я такого раньше никогда не видел.

— Матис, эта штука меня пугает, больше чем пси-излучатель. Пошли отсюда!

— Пошли, — неожиданно легко согласился Матис.

Мы стали пятиться. Вдруг поверхность зеркала прорвалась, и из него выпрыгнул военный. А за ни ещё и ещё. Военные рассыпались веером и занимали позиции для стрельбы.

— Стрелок, я знаю, что это такое – это портал. Вот оказывается, какой секрет прятали военные. Беги, Стрелок, я тебя прикрою!

— А как же ты?

— Да, беги ты, чёрт! Стрелок, постарайся выжить, пожалуйста!

Раздались автоматные очереди, Матис застрочил в ответ. Я бросился к воротам на Янтарь, петляя между деревьями как заяц. До ворот оставалось наверно метров двадцать. Голова кружилась, в глазах плавали звездочки. Пули чиркнули мне плечо и правую ногу. Я упал, перекувырнулся пару раз, поднялся и снова попытался бежать. Я перестал слышать звук выстрелов, только стук крови в висках. В глазах всё померкло, и я отключился.

Ненадолго вернулись сознание — похоже, от удара ботинком под ребра.

— Сержант, посмотрите, а этот кажется живой.

— Так перевяжи его, заберем с собой.

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Пограничник

Рассказы → По ту сторону двери