Стрелок. Часть 4. Изгои

(продолжение «Плесени»)

1. Мастерские

Перед выходом из Пьяного леса Хантер попросил у Гурона пистолеты.

— Хантер, зачем тебе пистолеты? У тебя же руки забинтованы, — недоумённо спросил Гурон.

— Гурон, бинты уже можно снять, новая кожа уже наросла, — Хантер размотал бинты и показал свои ладошки. Кожа была нежная, тонкая, разовая, как у младенца, но кое-где на сгибах еще сохранились струпья.

— Хантер, возьми лучше «трофейный» АК-47 у Стрелка. Настоящий десантный автомат, — сказал Гурон, с сомнением посмотрев на ладони Хантера.

— Стрелок с раненым плечом с двумя пистолетами не управится, и винторез сейчас не для него. Так что, пистолеты лучше взять мне, – возразил Хантер.

Я был согласен с Хантером и утвердительно кивнул. Гурон спорить не стал и отдал свои «Форт-12» Хантеру. Только, старый брюзга не забыл добавить в довесок к пистолетам, — Парень, я не знаю, каков ты в деле, поэтому смотри, куда палишь, тем более из двух пистолетов.

Перед самыми мастерскими, Гурон свернул в кусты, идущие вдоль ручья в обход мастерских. Наверно хочет перепроверить, нет ли засады перед входом в бункер Матиса. Но, идя таким маршрутом, можно нарваться на лежку слепых собак. Хотел сказать об этом Гурону, но передумал. Он, конечно же, сам видит свежие собачьи следы на глинистой почве у ручья. А дергать Гурона на переходе – себе дороже. Однажды я влез со своими советами и получил отповедь. Гурон тогда меня спросил: «Стрелок, знаешь, почему люди не занимаются любовью на городских площадях? Нет? Да, потому, что советчиков много».

Впрочем, я пожалел, что не предупредил Гурона, старый начинает сдавать, вывел нас прямо на логово собак. Собаки неожиданно выскочили из кустов и начали кружить вокруг нас, готовясь к атаке. Какая-то секунда или две карусели и собаки ринулись на нас со всех сторон. Хантер оказался на высоте, пока мы с Гуроном убили двух собак, Хантер уложил из пистолетов трех.

— Молодец. Хантер, твоя кличка тебе подходит, ты настоящий охотник, — сказал Гурон, похлопав Хантера по плечу. Мне стало немного обидно, я бы тоже не сплоховал, если бы, не моё раненое плечо. Хотел сказать Гурону колкость, что бы он лучше следил за маршрутом, но опять смолчал — подколоть Гурона довольно сложно, он всегда найдет, что ответить.

В бункер Матиса спустились уже затемно. Док обрадовался, увидев нас с Гуроном. Матиса ещё не было – ещё не возродился. Размотав бинты с лица Хантера, Док пришел в восторг. Черт поймет этих докторов, чем собственно восхищаться? Надеюсь, Док восторгался не жутким видом лица Хантера, а качеством проведенной над ним операции по пересадке кожи.

Поужинав, легли спать. Наутро Гурон сказал, что ему надо сходить в свой бункер за профессором экологии по фамилии Каланча. Мне стало ещё обиднее, я пять лет знаю Гурона и ни разу не был у него в бункере. Зато разные «профессора» у него частые гости. Ладно, «индейская морда», Стрелок тебе ещё понадобится, тогда и сочтёмся.

— А кто это, профессор Каланча, — стараясь быть как можно более непринужденным, спросил я.

Гурон рассказал историю знакомства с профессором и поход к четвертому энергоблоку через третий. Я немного оттаял, у старого хрыча действительно не было выхода, как притащить профессора к себе в бункер.

Через час после ухода Гурона пришел Матис, опять голый, хотя и с автоматом. Увидев меня, он бросился обниматься.

— Матис, иди к черту — ты мокрый. И ты не нудист, а эксбиционист! Ну почему опять голый? Я же приготовил тебе одежду перед входом.

— Не было времени одеваться, малая «мясорубка» вот-вот должна была закрыться. К тому же меня обеспокоило отсутствие собак, они обычно всегда крутятся в округе.

— Это Хантер перестрелял твоих собак. Вот познакомься, мой старинный друг, ещё по прошлой жизни, до зоны. Да не пугайся ты, он не мутант и не мумия, просто он рылом лица ткнулся в «ведьмин студень». Только осторожней с рукопожатиями, он ещё и ладошки в студень макал.

— Рад знакомству, впервые вижу человека, выжившего после знакомства с «ведьминым студнем», — Матис осторожно пожал руку Хантера.

— Взаимно, — ответил Хантер. Я заметил, что Хантер украдкой с интересом разглядывал светящиеся полосы на голом теле Матиса. Ну, это понятно, любой опешит, увидев в первый раз инкрустированное артефактами голое тела Матиса. Одно дело слышать, а другое дело увидеть живого Призрака.

— А где Гурон, он жив? – спросил Матис.

— Что ему сделается? Он, наверное, такой де бессмертный, как и ты. Пошел к себе в бункер, за каким-то профессором.

— Ты хотел сказать, что Гурон — «немирущий».

— Вот-вот, «Фауст», он, наверное, продал свою душу инопланетянам, поэтому его ни пуля, ни клык не берут.

— Может быть, может быть. Ладно, я понял, он ушел, но обещал вернуться. А народу у меня в бункере прибавилось, и без профессора с Гуроном вы сожрете все мои припасы. Надо сходить в Затон за продовольствием.

— Нельзя, Гурон не велел! Велел его дожидаться в бункере и никуда не высовываться.

— Это кому он не велел? Гурон твой друг, но пузо мне дороже. Сидите в бункере, я сам схожу.

— Может вместе, а?

— Нет уж, Стрелок, хватит с меня, сиди здесь, жди Гурона – если что с тобой случится, то Гурон мне потом отравит всю мою оставшуюся смертную жизнь.

— Хорошо, Матис, но ты хотя бы оденься.

— Нет, Стрелок, я отправлюсь прямо так, даже кофе не попив.

— Как знаешь, Матис, тем более — кофе у тебя кончился.

— Тьфу, жил я себе спокойно, горя не знал. Надо же было мне познакомиться с такой «липучкой» как ты, Стрелок. Мало того, что ты сам ко мне пристал, но ты ещё и притащил в мой бункер всех своих друзей.

— Заводить друзей – это мой талант! Не ной, Матис, без меня, жизнь твоя была бы пресной и безвкусной. Кстати сказать, соль и сахар у тебя тоже заканчиваются.

2. Гоп-компания

Матис с Затона пришел днем, а вечером пришли Гурон с Профессором. После знакомства с Профессором и взаимных приветствий, все расселись на ящиках вокруг стола. Гурон вытащил из рюкзака бутылку марочного коньяка. Мы с Матисом сгоняли за посудой. Я притащил кружки и стаканы, а Матис, принес коньячный фужер.

— Матис, пить коньяк фужерами – это декадентство, — ввернул я шпильку Матису.

— Стрелок, не фужерами, а из фужера! Декадентство же — это течение в искусстве, культивирующее, крайний индивидуализм, извращенность, мистику, соединенную с эротизмом, аморализм и антиобщественность, – парировал Матис.

— Угу, примерно это я и имел в виду, извращенность и антиобщественность!

— Ну и гоп-компания у нас собралась, — хмыкнул Гурон, разливая коньяк.

— Художника каждый обидеть может, — отозвался Матис, демонстрируя правила дегустации коньяка с разглядыванием, обнюхиванием и перекатыванием глотка коньяка по небу.

— Матис, слово «гопник» возникло ещё до революции 1917 года. Происходит от аббревиатуры ГОП, которая расшифровывается как «Городское Общество Призрения». В связи с тем, что выделяемых средств на помощь «гопникам», то есть неимущим, калекам, больным, сиротам и бездомным не хватало, обитатели домов призрения занимались бродяжничеством, попрошайничеством и мелким воровством. Часто они сбивались в стаи, то есть в гоп-компании, — выдал Гурон.

— Стыдно вам должно быть, Гурон, называть нас, сирых и убогих, таким гадким словом, как гоп-компания, — сказал я, шутливо надув губы.

— Гоп-компания и есть. Посуди сам, Стрелок, все мы тут вне закона. Профессора разыскивают военные, за то, что он знает, то, что знать был не должен. Дока ищут наёмники, за то, что он многое знает и умеет. А за Матисом охотятся вообще все кому не лень, и отнюдь не поклонники его художественного таланта. Я удивляюсь, как это ему удалось сходить в Затон, и вернутся оттуда, не притащив за собой хвоста.

— Гурон, откуда ты знаешь, что я был в Затоне, — спросил Матис.

Гурон хмыкнул, и допил коньяк из своей кружки.

— Ты забыл про нас с Хантером, — напомнил я.

— Ну, с Хантером всё понятно, а ты теперь хуже бомжа, ты попал в черный список долговцев.

— Это за что же? – удивился я.

— Не знаю пока, но ты в списках, это точно. Так что теперь в Бар тебе дорога заказана.

— Ну и хрен с ним, с Баром, могу ходить к свободавцам.

— Э, не так всё просто, свободовцы, опасаясь провокаций, будут смотреть на тебя с подозрением. А ещё остаются охотники за головами, за тебя ведь объявлена награда. И выйти из зоны под видом аспиранта Стрельцова у тебя тоже не получится — тебя разыскивают военные.

— Вот же, блин, житуха. Подожди, а почему с Хантером всё понятно? Он же вольнонаемный, выскочит из зоны и привет, поминай, как звали.

— А он не может, не имеет права, по крайней мере, без приказа. Хантер, я всё жду, что ты начнешь спрашивать меня, не продаю ли я «славянский шкаф».

— Ты хочешь сказать, …, — я умолк, не закончив вопрос.

— На чем я прокололся? – после недолгого молчания спросил Хантер.

— Первый раз, на «канарейках», когда обучал Стрелка противодействию полиграфу. Даже Стрелок заметил, что ты повторил слово в слово, тот курс, который я преподал ему перед выходом из зоны.

Я сидел, разинув рот, не зная, что и подумать. Матис хитро улыбался, по-моему, он понял, куда клонит Гурон. Профессор и Док тоже удивленно переводили взгляды с Хантера на Гурона. Гурон, разливая коньяк по кружкам, был невозмутим. Хантер только сверкал зрачками из-под бинтов.

— А второй раз? – спросил Хантер.

— Стрельба «по-македонски». После того как ты выбрал вместо десантного автомата два пистолета, я специально вывел нас на стаю собак. Потому как ты сцепил пальцы рук с пистолетами, потому как ты ставил ноги носками внутрь, потому как перемешался во время стрельбы, я понял – школа КГБ, а не какое-то там десантное училище.

— СВР, — поправил Хантер, — Гурон, вообще-то я шел к тебе на связь. Твой куратор, Максим, после развала союза оказался в России, поэтому ни помочь, ни связаться с тобой он не мог. А в связи с кутерьмой, которая сейчас творится вокруг зоны, меня и готовили для внедрения в зону. Для подготовки операции привлекли старые кадры, пенсионеров. Вот Максим и обратил внимание на твой ник. Навели справки, вроде всё сходилось.

— Да, действительно, гоп-компания! Трое изгоев, Матис, который на самом деле — Призрак, старый друг – шпион, а крестный папаша, Гурон, получается — бывший КГБшник, — вставил я.

— А он не бывший, он и сейчас, поди, служит в СБУ, — ехидно вставил Матис.

Гурон утвердительно кивнул головой. Реакцию Хантера из-за бинтов было трудно понять, но он не выглядел удивленным. Матис улыбался и, ни на кого не глядя, крутил коньяк в фужере. Остальные молчали.

— Гурон, вначале ты сказал, что все мы теперь вне закона, себя ты тоже имел в виду?– спросил я, плеснув себе в кружку коньяка.

— Да. У меня есть человек в СБУ, кое в чём мне обязанный. Так вот, он предупредил меня, что я «под колпаком», правда, пока не известно почему, — спокойно ответил Гурон.

— Гурон, может быть это наши лоханулись, когда собирали информацию о тебе, или я на чем-нибудь ещё прокололся, — спросил Хантер.

— Не думаю, в твоей подготовке учувствовал Максим, а он очень дотошный, так что у тебя с легендой должно быть всё в порядке. Наверняка тебя провели по всем бумагам десантного училища, а твоя фотография весит на стенде лучших учеников. И в госпитале, где ты должен был лечиться, уже всё схвачено и прописано. В этом отношении ты чист, можешь спокойно внедряться в сталкерскую среду.

— Может, из-за наших с Матисом «художеств» на Янтаре, — спросил я. Спросил, и осознал, что сочувствую этому шпиону. Ну, и пусть шпион, он всё равно мой крестный отец!

— Вряд ли, я думаю, что это из-за инопланетян, — ответил Гурон.

За столом наступила тишина. Все сидели ошарашенные, только Матис остался спокоен, всё также играл с коньяком в фужере. По правде сказать, после намёков Гурона в Пьяном лесу, я внутренне был готов к чему-нибудь такому.

Я уставился на Матиса, Матис пил мелкими глоточками коньяк. О, господи, как же я раньше не догадался!

— Матис, так ты инопланетянин? — спросил я, подскочив с ящика.

Матис поперхнулся и зашелся смехом.

— Успокойся, Стрелок, сядь. Матис не инопланетянин, он сам по себе, от части – сама зона, — сказал Гурон.

— Успокоишься тут с тобой Гурон! Сначала я узнаю, что ты агент, потом ты сообщаешь об инопланетянах. А может быть, ты двойной агент?- сказал я в сердцах.

— В точку, Стрелок, только я связан не с теми инопланетянами, с которыми, по-видимому, связалось мое руководство в СБУ, – ответил Гурон.

Хоть стой, хоть падай – я сел на ящик. Шпионы, инопланетяне, да ещё разных «сортов»! У меня было столько вопросов к Гурону, что я не знал с чего начать, поэтому я, молча, сидел, уставившись на Гурона.

— Значит, они существуют, а я думал у моего начальства крыша едет, когда мне ставили такой пункт в задание, — сам себе сказал Хантер.

— Матис, ты знал?– спросил Гурон.

— Видел вас вместе, однажды, — спокойно сказал Матис.

— С Тритонами или Механоидами? – спросил Гурон.

— Батюшки светы, так их несколько видов? — на этот раз меланхолия слетела с лица Матиса. Он был сильно удивлен.

— Гурон, расскажите какие ОНИ, – спросил, давно уже ёрзавший на ящике, Профессор.

— Так сразу и не расскажешь, тут одной бутылки коньяка не хватит, — сказал Гурон, вертя бутылку с остатками коньяка.

— Без проблем! — сказал Матис. Он поднялся и, порывшись в стеллажах, вынул бутылку коньяка. Заначка, однако, вот же жмотяра! Интересно, он и раньше, когда жил один, делал заначки, или перепрятал коньяк с нашим появлением у него в бункере. Хотя, конечно, если бы он её оставил, мы бы её оприходовали ещё до его возвращения.

— Если коротко, тогда так — Тритоны используют Землю как транспортный узел. Они воюют с Ящерами. ИскИны поддерживают Тритонов своими Механоидами. Но не это сейчас главное ….

— Гурон, прекрати меня пугать! Что — в зоне есть ещё что-то опаснее инопланетян?– спросил Матис.

— Для всех здесь собравшихся — да! Я являюсь агентом Тритонов, я собираю для них информацию и слежу, чтобы инопланетная зараза не расползлась по Земле. Но в зоне есть ещё и агент Ящеров. Ящеры хотят уничтожить или захватить транспортный узел Тритонов. У Ящеров в зоне есть свой наблюдатель. С начала я думал, на тебя, Матис.

— А причём тут я? – удивился Матис.

— Ну, я вначале думал, что в силу твоих обретенных новых способностей и старого природного нахальства, ты и являешься агентом Ящеров. Поэтому, уж ты меня извини, я натравил на тебя клан Странников. Однако оказалось, что охота на тебя доставляет тебе удовольствие, ты наконец-то нашел себе развлечение. Анализ твоих поступков, приводил к выводу, что в твоих действиях больше хулиганства, чем стремления причинить реальный вред.

— А не надо было хамить, тоже мне Странники, владыки зоны!

— Ладно, ладно, дело прошлое. Потом я решил, что агент Ящеров сталкер по кличке Бабай. Он постоянно ошивался в Баре, а где лучшее место для сбора информации – конечно же Бар! Я подбросил ему информацию о схроне, и вывел его на Механоидов. Бабай оказался ни при чём, а после встречи с инопланетянами, он вообще запил, и без лишней необходимости не покидает Бар.

— Гурон, если агент Ящеров и есть, то это сам Бармен, — вставил Матис.

— Правильно, Матис, и я пришел к такому же выводу! Вот, что, на сегодня хватит вопросов, остальное завтра, — Гурон разлил остатки коньяка по кружкам.

3. Вербовка

После завтрака Гурон продолжил, — Хантер, идет война и тебе придется выбирать на какой ты стороне.

— Да, блин, дела у вас тут в зоне творятся! Я шел вербовать Гурона в пользу СВР России, а получается, что Гурон вербует меня в пользу Тритонов, – сказал Хантер.

— Не столько в пользу Тритонов, сколько в пользу Человечества. Тритоны держат транспортный узел на Земле не одно столетие, и вреда людям от них никакого. А Ящеры, атакуют узел, не церемонясь в выборе средств. Всю зону загадили! Все эти аномалии в зоне – это следы нападений Ящеров на транспорт Тритонов.

— Гурон, ты ещё не рассказал, кто такие Тритоны, — сказал я.

— Тритонами я их называю условно. У них труднопроизносимое самоназвание. Внешне они похожи на ископаемых ящеров Земли. Полтора метра в высоту, длинный веслообразный хвост. Тритонами я их называю потому, что они по своей сути похожи на наших земных тритонов или саламандр. Живородящие, двоякодышащие, на суше жаберные щели у них перекрываются. В младенчестве живут в воде, конечности у них отрастают потом. Также как наши тритоны, они обладают потрясающей регенерацией, могут восстанавливать хвосты, конечности, даже глаза. По суше ходят на задних конечностях, а в воде пользуются хвостами.

— Так уж распорядилась матушка Природа, что на их родной планете разум достался именно Тритонам. У них была планета, очень похожая на нашу Землю, но на которой было мало суши, только вулканические пики и коралловые атоллы. Имелись два небольших приполярных материка, но они почти целиком были скрыты ледниками. Кстати сказать, Тритоны могут годами лежать, вмерзнув в лед, а при оттаивании оживают. Выдерживают они и обезвоживание, впадая в анабиоз.

— Так вот, суши у них было мало, и Тритоны научились строить коралловые острова. По-видимому, совместный труд и послужил толчком к развитию разума.

— Разум неизбежно зовет в космос. Тритоны его успешно осваивали, с их-то набором биологических свойств — идеальные космонавты. Какое-то время спустя они столкнулись с ИскИнами – осколком вымершей органической цивилизации. Тритоны нашли общий язык с ИскИнами. ИскИнов мало интересовали атмосферные планеты типа нашей Земли, поэтому конкуренции с Тритонами у них не было. Зато ИскИны охотно делились информацией и технологией, в обмен на материальные ресурсы.

— Ещё через какое-то время на Тритонов неожиданно напали Ящеры. По внешнему виду они были гуманоидами, а по сути — теплокровные ящеры. Ящеры не шли на контакты, они просто уничтожали Тритонов. Началась война, которую, не смотря на поддержку ИскИнов, Тритоны проиграли. Оставшихся в живых Тритонов ИскИны эвакуировали по своей сети порталов из центра Галактики на периферию. Так Тритоны стали изгоями. Но Ящеры, завладеем центром, на этом не успокоились, они продолжают разыскивать и уничтожать Тритонов. Только теперь им это делать сложнее, Тритоны рассеялись по всей Галактике. В этой войне досталось и ИскИнам, но они перебросили свои твердотельные мозги в другое измерение и стали для Ящеров не досягаемыми.

— Гурон, а почему Тритоны обосновались в зоне, — спросил профессор.

— Раньше у Тритонов была крупная база в районе реки Подкаменная Тунгуска, но в 1908 году Ящеры её уничтожили. Они подогнали от Юпитера ледяную луну, разогнали её и сбросили на базу Тритонов как метеорит. Теперь у Тритонов база где-то на атолле в Тихом океане, а в зоне у них только порталы. После Чернобыльской аварии Тритоны сочли, что объявленная тридцати километровая зона отчуждения, подходящее место для укрытия порталов.

— Послушайте, Гурон, а почему Тритоны не вступают в контакт с нами, с Человечеством?- спросил молчавший раньше Док

— С кем, с нами? Русскими, американцами или японцами? К тому же, они на нас насмотрелись, на наши войны. Они считают, что при определенных обстоятельствах мы, люди, можем стать ещё по хлестче Ящеров. Поэтому они за нами пака наблюдают.

— Гурон, меня военные провели через портал, и мы переместились только на пятнадцать километров, — сказал Матис.

— Это на холостом ходу, а после накачки их энергией порталы соединяют солнечные системы. Накачка происходит во время «выбросов» над саркофагом.

— Гурон, а Контроллёры – это кто? – спросил Хантер.

— Скорее «что», биороботы Тритонов – просто охранники. Ящеры нападают на порталы не только из космоса, они действуют и на земле. Раньше они создавали «живых мертвецов», по сути — ходячие бомбы, потом зомби. Контроллеры и должны были защитить порталы на земле. А сейчас, по-видимому, Ящеры, соблазнив порталами военных и СБУ, привлекли и людей. Против людей контроллерам не устоять, мозгов не хватит. Пример с Хантером, тому доказательство. Тритонам надо менять схему и тактику защиты порталов.

— Слушай, Гурон, а почему мы не смогли снять с Контроллёра ни плащ, ни ботинки.

— Так нету у них ни «плащей», ни «ботинок», видимость одна, я же говорю – биороботы.

— А я разнес портал к чертовой матери, кстати, с твоего согласия, теперь, с тебя Тритоны спросят! — вставил Матис.

— Уничтожить захваченный портал, пока он на холостом ходу, я думаю, это было правильное решение. Тритоны должны понять.

— Гурон, а какова твоя роль? – спросил Хантер.

— А я, помогая Тритонам, защищаю Землю, как это не пафосно звучит. Слежу, что бы инопланетная «хрень» не расползалась по Земле. Ящеры не признают правил в войне – геноцид, значит геноцид. Они разработали такую смертельно опасную штуку, как «Ведьмин студень». Этот «студень» с одинаковой легкостью косит как Тритонов и все живое, так и Механоидов. Что это такое, Хантер, ты испытал на своей шкуре. А вот Матис, в свое время, ознакомился с артефактом «Феникс», и аномалией «Мясорубка». В арсенале Ящеров есть и другие не менее опасные штуки. А тут ещё и земная «Черная плесень» сбесилась, мало того что она мутировала и живет теперь за счет энергии радиации, так она вступила в симбиотическую связь со студнем. Студень не только поедает органику, он теперь на органику ещё и охотится, пока правда, только на мух и головастиков.

— Гурон, из-за твоих страшилок, я сегодня не усну. Мне всё будет казаться, что моя старая, добрая плесень, слезет со стен бункера и во сне слопает меня как муху. Ты преувеличиваешь! – скептически отметил Матис.

— Это я преувеличиваю? Ты послушай Профессора! Он утверждает, что если плесень мутирует ещё раз, и сможет обходиться без радиации, то всему живому на земле хана. Студень в воде не тонет и в ней не растворяется. Представь себе океаны и моря, сплошь покрытые симбионтом плесени и студня. Зарождается новая цивилизация. Если симбионт охотится, пусть даже пока на мух, то это всё равно уже признак зачатка интеллекта. А теперь представь себе океаны интеллекта, тогда пипец всем нам от этой «Чумы», и не только нам, людям, но и Ящерам и Тритонам со товарищами ИскИнами,– мы глянули на Профессора, тот утвердительно кивнул.

Все надолго замолчали, обдумывая апокалипсические перспективы обрисованные Гуроном со ссылкой на Профессора.

— Гурон, а ИскИнов ты видел, — спросил я.

— Больших – нет. Их может быть и Тритоны никогда не видели. Да и на что там смотреть? Какие-нибудь кубы «электронных мозгов», с криогенным охлаждением и кучей кабелей-интерфейсов. А вот малых, Механоидов, роботов-нянек – да. Там действительно есть на что посмотреть.

— Гурон, Тритонов я видел, а могу я увидеть Механоидов? — спросил Матис.

— Увидеть Механоидов не сложно, сложно остаться в живых. Но, тебе, Матис, можно всё! Если повезет, сможешь увидеть даже Ящеров! Механоиды базируются в «Мертвом городе», а Ящеры пытаются устраивать им там зачистки.

— Да ну тебя к черту, Гурон, я серьезно! – обиделся Матис.

— А если серьезно, то пойдем туда с тобой через месяц, — ответил Гурон и украдкой глянул на меня.

Вот же гад, меня, значит, опять побоку! Я старался сохранять на своем лице каменное выражение, стиснул зубы и молчал, мол, мне всё эти Механоиды по хрену. Но какой, однако, гад, Гурон!

— Почему через месяц? – спросил Матис.

— У Стрелка должно зажить плечо, без него я не пойду, — сказал Гурон и снова украдкой глянул на меня

Я не смог сдержать улыбку, я ведь не такой «индеец», как Гурон.

— А я?- спросил Хантер.

— А ты, парень, пока выполняй приказы своего начальства – внедряйся в сталкерскую среду. Если предположение о связи СБУ с Ящерами подтвердится, то помощь СВР России будет не лишней. Матис отведет тебя на Кордон, и ты пойдешь обычным сталкерским путем – Кордон, группировки Долг и Свобода. Про аномалию «Музыкальная шкатулка», Портал и Контроллера, рассказывай всё, как было, а лучше даже слегка приври, в плане личных заслуг. Твоя легенда – пострадавший наемник, которого «кинули» сволочи, военные. Но, ни о каком Гуроне, тем более Матисе (Призраке), ты и слыхом не слыхивал. Стрелка ты видел, но после «самопроизвольного» взрыва аномалии «Портал», оставшейся без своего «Контроллера», Стрелок тебя отвел на Кордон и там бросил, падла, а сам ушел вглубь зоны. Советую, так же, пока, докладывать и своему начальству, наверняка у тебя есть запасной канал связи. На счет вербовки не беспокойся, считай, что я дал своё согласие. Ты всё понял? – спросил Гурон. Хантер в ответ кивнул головой.

— А что будет со мной? — спросил профессор.

— Профессор, ваша помощь понадобится, когда мы начнем борьбу с плесенью и студнем. Побудете пока в бункере Матиса.

— А как я? — спросил Док.

— Док, сдается мне, что идею «Выжигателя мозгов» подбросили военным опять же Ящеры. Вполне, в их духе. Поэтому, пока, побудете здесь. Я спрячу Стрелка в Затоне, а на обратном пути принесу запчасти для изготовления новых шлемов с ИСЗ от пси-излучения.

— Ну, ты, блин, Гурон, раскомандывался! А ты меня спросил?

— Спрашиваю, Матис, ты – со мной?

Матис молчал. Я испугался, сейчас скажет: «Пошли все на хрен из моего бункера, меня ваши «людские» дела не касаются»!

— Любо, братцы любо! Любо братцы жит! С нашим атаманом — не приходится тужить! — пропел Матис, — Конечно я с тобой, атаман.

Стервец! У меня отлегло от сердца.

4. Преемник

— Гурон, в Затон совсем в другую сторону! – сказал я.

— А мы туда и не пойдем. Затон я назвал для ушей всех остальных.

— Ты кого-то из наших, тех, кто был в бункере Матиса, в чем-нибудь подозреваешь? – с тревогой спросил я.

— Нет, они все, включая тебя, неоднократно проверены, просто они не должны знать того, чего знать не должны.

— Гурон, ты неоднократно проверял меня? Да, ты больной на всю голову, у тебя какая-то фобия на почве шпиономании!

— И ты станешь таким, когда станешь моим преемником.

— Что? – я даже остановился.

— Что, что? Пошли, давай! Ты мой естественный преемник. Я веду тебя в свой бункер. Когда меня не станет, этот бункер станет твоим. После меня, резидентом Тритонов будешь ты.

— А как же Хантер? Он думает, что завербовал тебя.

— Вот именно, меня! Он потом будет думать, что это он резидент Тритонов. Пусть Хантер считает, что ты был лишь «мальчик на побегушках» у Гурона. Когда меня не станет, он тебя возьмет в свою команду. Будешь работать под его началом, хотя на самом деле — ты будешь резидентом.

— Что ты всё заладил: «когда мене не будет, когда меня не станет»- передразнил я.

— Надо мной сгущаются тучи, я это чувствую, – грустно ответил Гурон.

— Ты думаешь, что СБУ или СВР тебя попытаются устранить.

— Не исключено, но есть и ёще кое-какие обстоятельства. Я являюсь верховным магистром клана Странников. Три дня тому назад, при странных обстоятельствах, погиб один из магистров. На сороковой день после его кончины, как положено, объявлен общий сбор. Даже если он погиб, то дела на сходе у меня будут очень не простые, меня упрекают в злоупотреблении властью – заставил странников, без одобрения совета, разгромить секретную лабораторию Х18. А если он якобы погиб, то сход затевается магистрами для того, чтобы вручить мне «черную метку».

— Охренеть можно, Гурон, так ты не двойной агент, а тройной или даже четверной!

— Поэтому я и стараюсь вывести тебя в тень, я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки. Как мой преемник, ты должен сосредоточиться на одной задаче — спасение Земли от инопланетной «чумы».

— Я что, один должен буду спасать Землю?

— Нет, не один, за тебя будут ещё Тритоны с Механоидами. Кроме того, ты получишь исчерпывающую информацию обо всех кланах и группировках зоны. Будешь играть на их противоречиях.

— Гурон, за последние три дня, ты вылил на меня ушат информации, что бы всё понять и осмыслить, мне нужно время.

— А вот со временем у меня туго. Поэтому я так и спешу. Я обещал через месяц сводить Матиса в «Мертвый город» на встречу с Механоидами. Его бы можно было отвести и сейчас, Механоидам он очень интересен. Но у меня нет времени заниматься такой ерундой, как удовлетворять любопытство ИскИнов и Матиса. Мне важно представить тебя Тритонам в качестве моего преемника. Я не могу тебя раненного сейчас тащить в «Мёртвый город», Матис заподозрит неладное. Другое дело если ты пойдешь моим телохранителем, тогда будет всё тип-топ. Поэтому мы и идем в мой бункер, ты залечишь свое плечо, а я введу тебя в курс дел.

— Гурон, остается ещё одна проблема — я в черном списке долговцев и охотники за головами меня не оставят в покое.

— Ну, это исправить нельзя, поэтому, Стрелок должен исчезнуть.

— Час от часу не легче! Гурон я не успеваю за ходом твоих мыслей, говори яснее, – я опять остановился.

— Слышь, Стрелок, не тормози! В смысле – давай, соображай быстрей. Исчезнуть не в буквальном смысле. У меня есть план. Помнишь тот ПДА сталкера по кличке Меченый с заданием убить Стрелка. Так вот, мы изготовим дубликат. Тебя найдут вблизи Кордона в полной отключке с этим ПДА. У тебя будет частичная амнезия, ты не будешь помнить кто ты такой, но хватка у тебя останется опытного сталкера.

— Ты думаешь, я смогу сыграть амнезию?

— Не перебивай, у тебя будет настоящая амнезия, есть у меня одно «чудодейственное» средство. Очухаешься ты недели через две, не раньше. Сидорыч тобой заинтересуется, ещё бы подсадить на долговой крючок опытного сталкера. Одеть, обуть и вооружить — дорогого стоит. А с амнезией — ещё дороже, а значит и прибыльней.

— Сидорыч, меня узнает, ты же помнишь, как ты меня бросил на Кордоне. Сидорыч меня тогда «пригрел».

— Я бросил тебя на Кордоне, в надежде, что ты поймешь, что такое зона. У тебя был шанс вернуться к нормальной жизни, кредитов, что я оставил на твоё имя у Сидорыча, вполне хватило бы на то, что бы покинуть зону. Но ты остался, так что не гунь, это твой выбор. Так вот, для того что бы Сидорыч тебя не узнал, мы поработаем над пластикой твоего лица, подкачаем силиконом губы, нос, щеки, сделаем татуировки на руках.

— А если он меня всё-таки узнает?

— Тогда будем рассчитывать на его жадность. Я перевел на твое имя Сидорычу кругленькую сумму от имени того самого «погибшего» Странника, пусть его имя послужит благому делу. Теперь представь, Сидорыч получает Стрелка с амнезией, значит, денюшки он может оставить себе, да ещё и подсадить опытного сталкера на долг. Сечешь? За такие деньжищи он тебя и под присягой на библии не узнает!

— Остается ещё Бармен.

— Стрелок, за Бармена не беспокойся. К тому времени, когда ты доберешься до бара, в баре будет новый бармен. Барменом займется Матис.

— А если Матис откажется?

— Стрелок, а куда Матис денется. Во-первых, Бармен и его личный враг – это он организовал засаду в Агропроме на вас с Матисом. Во-вторых, я не поведу Матиса в «Мертвый город», пока жив Бармен.

— Гурон, ты прямо как шахматист, Касабланка какой-то, разыгрываешь сразу несколько партий на поле зоны. А в качестве фишек у тебя пиплы, кланы, группировки и инопланетяне.

— Капабланка, и не фишек, а фигур, а ты Стрелок — моя проходная пешка, ты станешь Ферзём.

— Гурон, а как же ты? Ты же не намерен явиться на сходку Странников, где тебе выставят «предьяву»?

— Конечно же, нет. Гурон тоже должен исчезнуть. Я выйду из зоны, меня Тритоны перебросят не свою базу, тебе ведь понадобится поддержка извне — я буду твоим куратором.

5. Бункер

Матис с интересом разглядывал винтовку-Гаусса, что принесли ему мы с Гуроном. Вся гоп-компания за исключением Хантера была в сборе за столом Матиса в его бункере.

— Гарная штучка. Док, у меня есть в загашнике пара артефактов «Батарейка». Если выбросить из винтовки элемент питания, перепаять контакты и вставить туда артефакт, то получится ружьё с «бесконечными патронами». Вы не могли бы мне выполнить такую модификацию?

Док утвердительно кивнул, мол, без проблем.

— И мне, — я быстро уловил мысль Матиса.

— Ну, что Матис, как ты сходил в Бар?– спросил Гурон.

— Ты представляешь, Гурон, Бармен погорел, в усмерть погорел! – Матис состроил скорбную мину.

— Ай, ай, Матис, как же это такое с ним могло приключиться? — с притворным участием спросил Гурон.

— Понимаешь, Гурон, один из долговцев нашел возле базы Долга артефакт невыясненного происхождения. Продал его Бармену за бесценок, а артефакт возьми и вспыхни напалмом ночью, бармен не успел выскочить из своей кладовки, там и сгорел.

— Понимаю, Матис, понимаю, должно быть это был артефакт «Феникс», очень опасная штука. Так ты с Барменом даже не успел поговорить?

— Отчего, он меня тепло встретил, мы с ним мило побеседовали. Правда, он был очень озабочен, когда я рассказал ему про засаду устроенную на меня на Агропроме. А когда ночью случился пожар, я даже пытался спасти Бармена из огня. Но ничего сделать не удалось, вот только и сумел, что вынести ноутбук Бармена. Док сейчас пытается вскрыть пароли к его файлам.

— Ну, за это надо помянуть Бармена, мне его будет недоставать, — Гурон, порывшись у себя в рюкзаке, вынул бутылку коньяка.

— Гурон, меня терзают смутные сомненья, уж не нашел ли ты какой-нибудь Горкомовский спецсклад. Уж больно легко ты расходуешь марочный коньяк, ещё советских времен.

— Нет, так, достал по случаю. Что ещё новенького в Баре?

— Видел Хантера, он уже добрался до Бара. Молодец, сделал вид, что меня не узнал. Лицо у него почти зажило. У него теперь новая кличка – Ведьмак.

— Вот и ладненько. Что ещё?

— А ещё, Странники зачастили в Бар, люди поговаривают, что грохнули одного из их магистров, а может быть и самого главного из них. Я грешным делом подумал, уж не случилось, что с тобой, но я вижу, что ошибся, и я рад видеть тебя в полном здравии. Долг усилил охрану базы, удвоил посты, уйти ещё можно, а вот попасть туда — проблематично. А ещё люди говорят, что за смерть магистра — с кого-то спросится.

— Спросится с кого? — спросил Гурон.

— Не с меня же? Я так думаю, что за всё спросится с тебя! – уже без обиняков, открытым текстом сказал Матис.

— Пустое, напрасные хлопоты, завтра идем в «Мертвый город», — сказал Гурон, — Ты готов, Матис?

— Как юный пионер, всегда готов!- ответил Матис.

— Ну, тогда ещё по одной и на боковую, — заключил Гурон.

6. «Заводной медвежонок»

Смеркается. Мы стоим на окраине «Мертвого города». Вот она первая пятиэтажка. Ветер свистит в выбитых окнах дома. Низкие тучи проносятся над нами. Кроме свиста ветра слышны ещё какие-то разряды, как будто где то коротят провода. Тучи подсвечиваются всполохами молний. Эхо грома мечется между домами. Дождя пока нет. Я стою, прижавшись спиной к панели дома, в руках у меня гаусс-винтовка. Матис с Гуроном полушепотом ругаются.

— Гурон, и это ты называешь безопасным проходом? Ты сошел с ума! Там же «Заводной медвежонок»! — сердится Матис.

— Гурон, что такое «Заводной медвежонок»? – спросил я.

— Ну и что? Проползем по краю! — Гурон, не обращая на меня внимания, продолжал спорить с Матисом.

— Гурон, я хоть и «Призрак», но я не псих! Мне не светит, вот здесь запросто так, быть поджаренным заживо!

— Матис, что такое «Заводной медвежонок»? – я обратился к Матису, дернув его за рукав. Матис только отмахнулся от меня, мол, не приставай.

— Матис, проползти можно, только надо соблюдать ритм. На счет десять ползешь, потом столько же лежишь не шевелясь.

— А если «медвежонок» всё же углядит, то всадит в зад электрический разряд, тогда простым геморроем не отделаешься!

— Не углядит, он дурной и сейчас палит по тучам, видишь, как они низко идут.

— Гурон, надо быть полным идиотом, чтобы испытывать судьбу, ползая на виду у «Медвежонка»!

— Матис, мы оба знаем кто из нас двоих здесь идиот! Подожди, подожди, не кипятись! Хорошо, что ты предлагаешь?

— Давай вернемся обратно и пройдем через могильники и кладбище автомобилей.

— Матис, это тебе можно ходить через кладбище. Там до сих пор высокий фон радиации. Через месяц ты снова возродишься, а нас со Стрелком через два месяца отнесут на погост.

— Тогда пойдем в «Мертвый город» через Радар, на севере, используя пси-шлемы профессора.

— Пси-шлемы профессора против «Выжигателя мозгов» не прокатят, надо идти здесь, я не раз ходил через «Медвежонка».

— Мать вашу так! Мне кто-нибудь объяснит, что такое «Медвежонок»? — в полный голос спросил я.

— Тсс, не ори, — зашикали на меня Гурон с Матисом.

— Подымись на пятый этаж и посмотри сам. Только осторожно, шибко не высовывайся, – сказал Гурон и продолжил спор с Матисом.

Ладно, хрен с вами! Я вошел в подъезд дома и стал осторожно подыматься на пятый этаж. В подъезде уже было достаточно темно, на лестнице под ноги попадался всякий мусор — книжки, противогазы, сломанные коляски и прочая хозяйственная утварь. Поднявшись на пятый этаж, я через выбитую дверь зашел в квартиру и осторожно подошел к окну.

То, что я увидел, на медвежонка вовсе не было похоже. Между домами, где раньше, наверное, была детская площадка, в небольшом котловане ковырялся и урчал то ли бульдозер то ли свеклоуборочный комбайн. Форма этого механизма действительно на счет десять менялась. В промежутках метаморфоз из недр этой мешанины железа высовывалась какая-то хрень и палила в небо электрическими молниями.

Я стоял как завороженный и наблюдал за этим очередным «чудом» зоны. За спиной раздался хруст битого стекла. Кто-то шел ко мне. Сердце у меня екнуло, я забился в угол комнаты и выставил винтовку перед собой.

— Стрелок, ты что сдурел, сколько можно тебя ждать, — прошипел Матис, входя в комнату.

— Матис, это и есть «Заводной медвежонок»? — спросил я из угла, кивнув в сторону окна.

Матис подошел к окну и осторожно выглянул. Потом он прижался к стене и шепотом ответил, — Он самый, будь он неладен!

— А почему «Медвежонок», да ещё и заводной? – спросил я.

— Да тише ты! Хрен его знает почему, его так все называют, — прошипел Матис.

— А где Гурон? – уже шепотом спросил я.

— Гурон уже пошел, давай посмотрим, — Матис присел и на полусогнутых прокрался в соседнюю комнату. Страх Матиса передался и мне, я также на корточках пошел вслед за Матисом.

Матис стоял возле оконного проема, но смотрел он не на «Медвежонка», а куда-то в сторону. Я поднялся, встал рядом с Матисом и, прижавшись к стене, стал смотреть по направлению взгляда Матиса. Долгое время ничего не происходило. Наконец я увидел Гурона, он полз вдоль подъездов дома, что стоял перпендикулярно нашему дому. Полз он, как и говорил, на счет десять, пережидая всполохи молний «Медвежонка».

— А ведь действительно пройдет, Стервец, — с восхищением прошептал Матис.

Между тем Гурон прополз весь дом и добрался до угла противоположного нашему дома. Переждав всполохи молний, Гурон заполз в подвал.

— Стрелок, видишь тот подвал? Там мы сегодня заночуем. Хорошее место, «Медвежонок» прикроет наше логово на ночь. Я следующий, ты за мной с интервалом в десять минут, — сказал Матис, присел и направился к выходу

Я засек время на светящемся циферблате часов, ещё раз выглянул, понаблюдал за «Медвежонком» и так же как Матис, пригнувшись, пошел на выход.

Выждав положенное время, я закинул винтовку за спину и пополз. Было страшно, лежать под всполохами молний, но мне на ум пришла песенка из мультфильма, её размер как раз укладывался в ритм «Медвежонка». Я полз и шептал переиначенные слова этой песенки.

— Раз, два, три. Раз, два три. Ути цип, цип. Лежать! Бедный охотник едва не погиб. Вперед! Но положений безвыходных нет. Лежать! Его не поджарит медвед на обед. Вперед!

И так раз за разом, пока я не вполз в подвал. Меня подхватили под руки Гурон с Матисом.

Матис дал мне затрещину, — Стрелок, это что за «полонез», ты, что не мог быстрее шевелить своей жопой? Что это за выкрутасы такие, ты изорвал на тряпки все наши нервы.

— Матис, оставь его в покое, – сказал Гурон.

— Гурон, сказал двигаться на счет десять, – обиженно ответил я.

— Гурон сказал, быстро двигаться на счет десять, а не исполнять задом танец «умирающего лебедя».

— Ну, извини, Матис, кто ж знал, что ты такой нервный и впечатлительный!

7. Мертвый город

«Мертвый город» одновременно и пугал и завораживал. Густая растительность из кустов и деревьев, отвоевывая пространство у асфальта и бетона, вплотную подобралась к коробкам домов. Окна нижних этажей многоэтажек почти все сплошь выбиты. По стенам домов карабкаются то ли дикий виноград, то ли плющ, дотягиваясь у некоторых домов до второго, а то и третьего этажа. Легкие ветерок гулял по улицам, гоняя по асфальту листья и клочки бумаги. Щебетания птиц слышно не было, не было даже и вездесущих ворон.

Утро было солнечное, малооблачное. Мы вышли к парку аттракционов. Аттракционы заросли кустарником и мелкими деревцами. Тишина, только слышен скрип люлек колеса обозрения, верховой ветер раскачивает люльки. Асфальт площадки аттракционов покрыт трещинами и возле кустарников палой листвой. Трещины в асфальте поросли бурыми лишайниками. Подстилка их палых листьев пружинит как войлок, Сломанная детская коляска, а вокруг целый выводок грибов. Гурон остановился, подобрал один из грибов и понюхал его.

— Гурон, ты что, не видел таблички с предупреждениями? Здесь грибы собирать запрещено! — пошутил я.

Гурон покосился на меня, отбросил гриб и снял с предохранителя калаш.

— Ты что, Гурон? Ну, хочешь собирать – собирай. Я никому ни скажу.

— Умолкни Стрелок, ты, что не видишь – здесь кто-то недавно прошел, сбиты шляпки грибов, — шепотом сказал Матис. Он стоял сбоку от меня и тоже напряженно вслушивался.

Шутливое настроение с меня вмиг слетело. Кто бы ни был этот прохожий, а в парк аттракционов он пришел не развлекаться и не за грибами тоже. Минут пять мы стояли неподвижно. Было очень тихо, слышно было только шелест падающих с деревьев листьев. Наконец Гурон, кивнул головой и крадучись пошел через кустарник. Матис, молча, положил мне руку на плечо и показал глазами, мол, иди за Гуроном.

Гурон вел нас, стараясь избегать открытых пространств. Тишина действовала на нервы. Кто-то ведь прошел через парк аттракционов до нас. А может прямо сейчас он держит нас на мушке прицела.

Через полчаса мы подошли к зданию ДК «Энергетик», вывеска на крыше, несмотря на время, хорошо сохранилась. Гурон повел нас внутрь через боковой проход. Мне сразу стало спокойнее, стены в случае чего прикроют от пуль. Гулкие коридоры, только скрепит битое стекло под ногами. Мы вышли к просторному вестибюлю. В центре вестибюля стоял брошенный армейский БТР с бортовым номером 007. БТР-82А, автоматически отметил я. Скорострельная 30-миллиметровая пушка и спаренный пулемет 7.62 миллиметра. Грозное некогда оружие, а сейчас куча ржавого железа. Интересно, зачем, а главное как его закрячили в вестибюль.

— Ну, вот и пришли. Матис, ты хотел видеть Механоида, он прямо перед тобой, — сказал Гурон.

 Мы с Матисом оглядели пустой вестибюль, но нечего не увидев, с недоумением уставились на Гурона. Гурон тем временем подобрал валявшийся на полу стул, поднял и сел на него.

— Гурон, что за прикол? — зло спросил Матис?

— Да, ты скажи, когда можно будет начинать смеяться, — поддержал я Матиса.

— Смеяться? Можете начинать прямо сейчас, только смотрите не уписайтель от смеха! Джеймс, присоединяйся к нам, – последнюю фразу Гурон адресовал БТР.

Тихий вой сервоматора заставил меня оглянуться. Башня БТР стала поворачиваться в нашу сторону. Я инстинктивно прыгнул к БТР, перекатился, и оказался у колес. В голове я решал задачу, какова у пулемётов БТР мертвая зона. Раскатистый смех Гурона прервал мои размышления. Я оглянулся, Гурон хохотал, держась за живот. Матиса рядом с Гуроном не было, я поискал его по сторонам и обнаружил его выглядывающим из-за колонны лестничного проема. Вот же скотина, Гурон, мог же предупредить, что в БТР кто-то есть. Однако если в БТР сидит Механоид, то он достаточно маленький, если смог пролезть в люк. Я поднялся, отряхнулся и пошел к Гурону. Усилившийся звук сервомоторов заставил меня оглянуться. Я окаменел. БТР менял текстуру. Колеса убрались внутрь БТР. Казавшиеся ранее сварными швы разошлись, бронелисты изгибались и меняли форму. Не прошло и минуты, как передо мной оказался пятиметровый робот. На левом его плече располагалась башенка пушки с пулеметом. В правой руке он держал больше похожую на глушитель Камаза, чем на оружие, какую-то хреновину. Ни фига ж себе, робот-нянька! Трансформер! Я пятился назад, пока не уперся в сидящего Гурона.

— Гурон, дружище, рад тебя видеть, — громовым голосом с металлическими нотками сказал Механоид.

— Познакомься, это мои друзья. Это Стрелок, а там Матис, я о нем тебе рассказывал. Матис, иди сюда, — Гурон махнул рукой Матису. Матис вышел из-за колонны и присоединился к нам.

— Твои друзья – мои друзья, — уже тише произнес Механоид.

— Слушай, Гурон, так «Заводной медвежонок» тоже ИскИн, Механоид?- спросил я Гурона.

— Как ИскИн «медвежонок» умер, Ящеры ему вышибли «мозги». Но как солдат — годен к строевой, защищает вверенный ему сектор, как может, — за Гурона ответил 007.

— Джеймс, а что это у вас сегодня в городе так тихо?- спросил Гурон, — Ящеры совсем обленились?

— Подожди, сейчас прилетят, «Вороньё»!- ответил Механоид.

— «Вороньё»? Джеймс, это ты здорово подметил — теплокровные ящеры, прародители птиц. И ведут себя Ящеры, как стая обнаглевших ворон, – сказал Гурон.

— Гурон, мне докладывают, что Ящеры на подлёте. Спрячетесь во внутренних помещениях, сейчас здесь будет жарко.

Гурон вскочил со стула и бросился к лестнице. Мы с Матисом побежали за ним. Возле лестницы я обернулся. Механоид стоял возле входа в вестибюль. Воздух вокруг него светился как кокон. Защитное поле, догадался я.

Гурон спрятался за косяк лестничного проема. Матиса рядом не было.

— А где Матис?- спросил я.

— Пошел на второй этаж, хочет посмотреть на Ящеров.

— И я тоже хочу взглянуть.

— Стрелок не будь дураком! Что можно Матису, то нам, людям, нельзя!

— Ну, Гурон, я одним глазком, я к окнам-то подходить не буду, – стал я упрашивать Гурона, — Ну, пожалуйста!

— Твою мать, и это будущий защитник Человечества и резидент Тритонов! Как был пацаном, так пацаном и остался! Иди, но не вздумай стрелять, твоя гаусс-винтовка по сравнению с боевыми лазерами Ящеров — пукалка.

Я бросился вверх по лестнице. Вбежав на второй этаж, прокрался к окну. Выглянул в окно и увидел просто пустую площадь. Достал бинокль, начал осматривать небо над домами, Механоид ведь сказал, что Ящеры на подлёте.

Над площадью пронеслась какая-то тень. Я присел и сразу её увидел. Это была «летающая тарелка». Почти одновременно из разных домов площади по тарелке открыли лазерный огонь. По тарелки побежали радуги, похоже, тарелка тоже прикрыта силовой броней. Тарелка открыла ответный огонь, обстреливая дома на противоположной стороне площади. В сторону дома культуры тарелка не выстрелила ни разу. Джеймс, тоже не стрелял. Он что, боится навести тарелку на нас или у него что-то случилось с оружием?

Тарелка начала описывать полукруг, обстреливая площадь. Вот она близко подлетела к ДК, я стал различать отдельные детали её обшивки. Здравый смысл пересилил любопытство, я спрятался под подоконник. И тут я услышал грохот скорострельной пушки Джеймса. Я выглянул в окно. Тарелка накренилась и удалялась от ДК, теряя высоту. Вот над тарелкой показался дым. Ага, Джеймс пробил защиту тарелки и всадил ей в днище несколько «огурцов» с карбид вольфрамовыми сердечниками. Тарелка ребром чиркнула асфальт площади, казалось, она вот-вот упадет, но она выровнялась и унеслась прочь.

— Получи фашист гранату! — меня охватил щенячий восторг. Я прыгал, потрясая в воздухе своей винтовкой. Я свистел и улюлюкал.

— Стрелок, ты чего? — из дверного проема меня окликнул Матис.

— Ты видел, мы её уделали!

— Мы? Ты хоть раз выстрелил по тарелке? – ехидно спросил Матис.

— А ты? – в свою очередь спросил я.

— Я всадил в неё два заряда, — на полном серьезе сказал Матис.

— Ну и как, попал? – спросил я.

— Ну, результат ты сам видел. Но ты не переживай, Стрелок, у Ящеров ещё полно тарелок, и на твою долю выпадет удача, — Матис довольный собой, нагло разулыбался.

— Трепло собачье и враль! — я рассмеялся удачной шутке друга.

— Ладно, пошли, надо поздравить Джеймса, — сказал Матис.

Мы спустились по лестнице. Гурон копался у себя в рюкзаке. Мы двинулись к Джеймсу.

— Подожди, Стрелок, помоги, — окликнул меня Гурон. Я вернулся и присел перед рюкзаком Гурона.

— Стрелок, сейчас мы отвлечем с Джеймсом Матиса разговорами, а ты отлучись, якобы по нужде. Иди в кинозал, там, в будке киномеханика тебя ждут Тритоны. Сынок, сегодня у тебя начинается новая, иная жизнь!

Конец.

Похожие статьи:

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Пограничник