Господин Фрос, в правой руке которого покачивался в такт его шагу серый чемоданчик, направлялся к терминалу с самыми непринуждёнными мыслями в голове. Их составляли главным образом воспоминания о сегодняшнем утре, которое вобрало в себя массу приятных и не очень приятных происшествий, важнейшим итогом которых, несомненно, явился тот факт, что господин Фрос вышагивал теперь с чемоданчиком. Компания выбрала себе перевозчика, готового доставить своеобразный груз на Велеон, и господин Фрос, который любил дальние поездки, очень гордился тем, что выбрали именно его.
Он не имел ничего против Компании. Она порой давала нудные задания, порой давала вредные для здоровья задания, а иногда просто подсовывала всякую ерунду, из-за которой, по мнению господина Фроса, не стоило пылиться во второсортных кораблях, направляясь на третьесортные планеты. Компания знавала лучшие времена, но даже сейчас, когда межгалактические отношения с другими планетами системы были натянуты, она приберегала для лучших своих трудоголиков неплохие предложения.
Господин Фрос твёрдо знал: то, что лежит в чемоданчике — неплохое предложение, и ему следует им дорожить. Если он, конечно, желает получить вторую половину вознаграждения….
Тегеонские терминалы – это особого рода конструкции, машины со встроенными мозгами, отобранными, видимо, у каких-то существ, которым они не понадобились. Бывали дни, когда терминалы разом зависали, и тогда залы ожидания наполнялись несостоявшимися пассажирами, жаждущими крови. Господину Фросу доводилось быть одним из таких пассажиров, но сейчас он искренне верил в то, что в этот день ничего не случится. Он беспрепятственно пройдёт карточный контроль, багаж его, представленный одним только чемоданчиком, попадёт в камеру просмотра и покажет в своём нутре кипу бумажек. Потом по выбитым в полу указателям он, с чемоданчиком под мышкой (этот предмет начнёт тяжелеть после камеры), пройдёт к платформе, которая отвезёт его и других путешественников к кораблю. Корабль, естественно, будет огромен. В нём непременно будет около тысячи посадочных мест, а ещё несколько кают премиум-класса, в которых на другие планеты полетят особо обеспеченные пассажиры. И всё будет именно так, не иначе, ведь залогом успеха в любом деле служит именно наличие четкой схемы действий.
Компания не любила, когда её исполнители забивали себе голову проблемами, ведь она считала, что девяносто процентов проблем — выдумки.
Карточный контроль господин Фрос прошёл спокойно. Приятная молодая тегеонка с лёгким джулиетянским выговором пожелала ему счастливого пути и вернула карту. Господин Фрос взял её с твёрдым убеждением, что пожелание девушки сбудется. Он по природе вообще был оптимист. Компания любила оптимистов. Правда, она не вела отбор сотрудников именно по наличию оптимизма в жизненной позиции, но предпочитала всем другим радостных, уверенных в себе людей. Трудность состояла в том, что таких людей надо было ещё поискать. Взять хотя бы того же господина Коршни. Его невозможно было заставить просто подумать об улыбке, не говоря уже о том, чтобы улыбнуться на самом деле. Его недаром прозвали Угрюмым Тегеонцем – всё в нём заставляло видеть мир в мрачных красках, а дела, которые поручала ему Компания, были нудны и никому помимо него самого не интересны. На его фоне господин Фрос запросто мог прослыть хохмачом, но, к радости господина Фроса, они виделись очень редко, и репутации того и другого сохранялись на прежнем уровне.
Приближаясь к камере просмотра, господин Фрос мысленно вернулся к утреннему разговору с господином Ботуле-Штарксом.
— Камера не должна вас пугать, — убеждал господина Фроса этот представительный тегеонец шарообразной формы. – Содержимое чемодана само решит, чем ему быть.
— А если меня спросят, что я везу?
— Вещи для работы, например.
— А оно точно будет вещами? Не превратится в какую-нибудь ящерицу?
— Таких манёвров мы от него не ждем.
— Значит, нет никаких гарантий?
— Гарантия, господин Фрос, — это звонок нам. Если что – сразу звонок, понятно?
— Меня устроило бы что-то более определённое. Нельзя ли ему приказать, чтобы он был, допустим, учебной литературой?
— Или снаряжением для подводного плавания, а? – подмигнул господин Ботуле-Штаркс.
Господин Фрос воспрял духом.
— А можно? Это было бы очень естественно. Для меня…
— Я слышал о вашем увлечении. Но нет, приказать ему нельзя. В конце концов, он давно умер.
Камера становилась всё ближе. Господин Фрос напрягся. Чемоданчик, казалось, тоже: его кожаная ручка вдруг стала металлической на ощупь.
Компания всегда обещает компенсировать моральный ущерб. У неё даже есть специальный отдел, который занимается путёвками на первоклассные курорты Билабуда и Рилбола. Лечение, спа-процедуры, фитнес – на выбор. Господин Фрос однажды получил такую путёвку, правда, с маршрутом не на Билабуд, а на Питолу-7. Отдохнув на этой зелёной, но давно позабытой современным туристом планетке две декады, он решил, что отдых на Питоле-7 нисколько не проигрывает стопроцентному отдыху на Билабуде, который все мнят вторым Раем.
Камера показалась в полный свой рост. Вообще-то, тегеонские камеры просмотра багажа – не более чем яркие квадратные лампы, подвешенные над металлическим столом, так что о росте здесь говорить не вполне уместно. Гораздо важнее не вызвать подозрение у сидящего за мониторами контролёра, который своим взглядом способен, кажется, просканировать не только багаж, но и вас самих. Таких тегеонцев полным-полно в любой фирме: они смотрят на тебя так, словно задумали что-то нехорошее, и в то же время как будто проверяют, не задумал ли ты того же, что и они. Понять, что на самом деле происходит в этих забранных костными шлемами головах, практически нереально – если только какая-нибудь чересчур очевидная мысль не блеснёт в их взгляде, но даже тогда возникает риск неправильно её истолковать.
Чемоданчик отправился на стол, а господин Фрос дальше – мимо стола, между сенсорными панелями, через красный квадрат контрольной зоны. Каждый раз на этом квадрате господин Фрос чувствует себя прожариваемой на гриле птицей, ему даже кажется, что эти невидимые лучи, что направлены на него из-под пола, потихоньку прожигают в его одежде всё новые и новые дыры.
Секундное замешательство на столе – чемоданчик перевернули на бок для лучшего просмотра. Господин Фрос сжал челюсти так, что вспомнил о существовании у него пломбы на пятом нижнем зубе.
Контролёр сделал резкое движение рукой – следующий. Господин Фрос, стараясь выглядеть как можно более естественно, взял протянутую контролёром карту багажа, чемоданчик подхватил за мягкую кожаную ручку и пошёл по указателям к платформе. Чемоданчик, как и планировалось, начал тяжелеть: он словно наливался изнутри чем-то металлическим. Господин Фрос взял его под мышку и почувствовал холод, проникающий из-под кожаного бока багажа в ткань его пальто.
Компания любила давать своим лучшим сотрудникам задания, чреватые неудобствами.
Платформа была пуста, но к ней уже со всех сторон спешили тегеонцы. Господин Фрос поставил ногу на металлическую поверхность, и тут чемоданчик сделал попытку вырваться. Это было так неожиданно, что господин Фрос почти выронил его, но вовремя подхватил и прижал к себе.
— Не время дёргаться, — произнёс он сквозь зубы, и эксцентричное содержимое чемоданчика, кажется, услышало эти слова. Кожаные бока стали мягким, какими им и положено быть.
Вокруг господина Фроса начала собираться толпа. Все были деловиты и нагружены багажом. Рядом с господином Фросом встал очень толстый, интенсивно потеющий мужчина, типичный представитель тегеонца отъевшегося. Казалось, его потом можно было с лёгкостью вымыть платформу на два раза. Багаж в его руках – два чемодана и огромный пакет без ручек, который торчал из-под мышки толстяка – казался таким же необъятным, как он сам. Господин Фрос, глядя на тегеонца, ощутил себя лёгким и беспечным. Его не смущало даже то, что везёт он, по сути, не вещь.
Платформа, дрогнув, начала медленно двигаться в сторону космодрома. Она выползла с территории терминала, как большой жук, и взглядам едущих на ней тегеонцев открылись пасмурные небеса. В их коллаже преобладали стальные и розовые тона.
Корабль впереди был огромен — настоящий межзвёздный лайнер. У него, должно быть, имелось не менее десяти двигателей. Он должен был понести тегеонцев на Велеон, колыбель войны, и оставить на этой планете старые тегеонские кости. Господин Фрос ощутил это грядущее, ещё только забрезжившее на его пути, как уже свершившийся факт. Он почувствовал себя мессией. Правда, на этот раз у мессии имелся работодатель.
Вообще-то, Компания была не таким уж плохим работодателем. Она исправно выплачивала заработную плату, начисляла больничные, отпускные, иногда даже давала премии. Но иной раз она замахивалась на слишком масштабные проекты, и тогда тот, кто становился во главе этого проекта, ощущал на себе всю его глобальность – в одиночку. Компания любила сбрасывать ответственность на плечи одного сотрудника. Так проще контролировать и есть с кого спрашивать, считала она. И справедливо полагала, что всевозможные компенсации морального вреда действуют на людей гипнотически.
Платформа подняла путешественников к входному люку. Каждый, кто переходил с платформы на корабль, сразу же начинал искать на электронном указателе свой сектор. Поразительно, но из раза в раз на одном и том же межзвёздном корабле места нумеровались по-новому, будто в этом был какой-то тайный смысл, доступный только административным сотрудникам. Господин Фрос, которому часто попадалось место в пятом секторе, находил его то у крыла, то в голове звездолёта, то у центрального прохода, то в самом конце. Если даже смысл в этоми был, то вряд ли он имел какое-то отношение к разуму.
Господин Фрос сверился со своим билетом. Его место оказалось в секторе семь, там, где стояли оборудованные откидными подголовниками, персональными мониторами и удобнейшими в мире подставками для ног кресла. Полёт обещал быть комфортным.
Едва провозгласили подготовку к взлёту, как по салонам побежали мелкие роботы-администраторы, выполнявшие также функции стюардов и смотрителей. Они имели право заглядывать пассажирам в штаны, если, по их мнению, в штанах пряталось что-то противозаконное. О багаже даже не стоило говорить – его проверяли на всём пути несколько раз. Если корабль где-то садился на дозаправку или даже просто замедлял ход, салоны наводнялись этими роботами. Господин Фрос обычно относился к ним с необходимой долей уважения, не забывая, однако, тот факт, что имеет дело с машиной.
Он был уверен, что его «неплохое предложение» будут проверять до самого Велеона.
Взлёт прошёл нормально. Немного потрясло. Одна дама в шестом секторе почувствовала головокружение, а ребенок из первого расплакался. Следующие два часа прошли в благодатной тишине.
Господин Фрос читал и смотрел фильмы. Его мало заботили подробности происхождения внутренностей чемоданчика, и уж тем более – его (их) самочувствие во время полёта. Он даже не сразу заметил, что его багаж пытается выбраться из-под кресла, где специально для таких чемоданов, как он, предусмотрено местечко. Когда господин Фрос заметил этот манёвр, он чертыхнулся и ногой попытался вернуть беглеца на место. Однако чемоданчик был слишком тяжёл для подобной операции, и господину Фросу пришлось нагибаться, чтобы справиться с ним. Шкодливый багаж начинал его раздражать. А тут еще стоявший неподалёку робот-администратор повернул в его стороны квадратную голову и, видимо, решил, что сейчас самое время начать обход.
Обход подразумевал осмотр багажа, и господин Фрос почувствовал некое мстительное удовлетворение от того, что содержимое чемоданчика могли раскрыть. Тогда бы он перестал вести себя, как дурак, и сидел бы на полке, как и полагает чемоданам. И хотя одновременно господин Фрос понимал, что это он мог попасться, досада была сильнее опасения.
В общем, от приближения робота ему не сделалось дурно, голова не закружилась, в животе ничего не сжалось.
Если что, сразу звонок, понятно?
Робот подкатил, электронным голосом назвал цифровое трёхзначное имя и попросил приготовить имеющуюся ручную кладь для сканирования. Господин Фрос предъявил чемоданчик. Из головы робота выдвинулась платформочка, которая раскрылась, как веер. Господин Фрос по команде робота поместил на неё чемоданчик и сказал:
— Готово.
Потом предъявил карту багажа. Он был уверен, что всё будет хорошо. Если Компания обещала, значит, так оно и будет.
Но всё равно — дурацкий Велеон с его межклановыми войнами! Дурацкие тегеонцы, возомнившие себя миротворцами!
— Вы что-то добавили в чемодан? – вдруг спросил робот.
Господин Фрос нахмурился.
— Нет, — твердо произнёс он, ибо был уверен в этом на сто процентов.
— Его вес больше, чем о том заявлено в карте, — объявил робот. – Пожалуйста, откройте чемодан.
Господин Фрос сделал, как ему велели. Он полагался на Компанию.
Чемоданчик откидывал крышку медленно, словно работал на давно не смазываемых шарнирах. Его владелец вспомнил о заманчивой сумме, мелькнувшей в подписанном им договоре, увидел перед собой плоскую, как блин, физиономию господина Ботуле-Штаркса, и сдержал недовольную гримасу, причиной которой было наглое поведение чемодана.
Кости, кости, самые настоящие кости!
Робот и господин Фрос одновременно вытянули шеи, чтобы побыстрее увидеть содержимое чемоданчика. Господин Фрос подумал о том, что всю свою жизнь считал роботов нелюбопытным народом.
В чемоданчике лежали перехваченные магнитными держателями книги: две – на тегеонском языке, четыре – на джулиетянском. Что лежало под ними, различить не удалось.
— В карте написано «одежда», — сказал робот, убирая карту багажа от фасеточных глаз. – А это не одежда. Объясните.
Сила Компании – в её уме. Иногда складывается ощущение, что она раздает этот ум по частицам вместе с заданиями.
— Я каждый раз попадаю в подобную ситуацию, — невозмутимо произнёс господин Фрос. – Вы же знаете наши терминалы – показывают чёрте что, мониторы сине-белые, на них вообще невозможно что-либо различить. То контролёры видят у меня в багаже керамику, то фотоаппаратуру. Однажды они увидели в моём багаже женское нижнее бельё. Не правда ли, странновато для меня, среднестатистического работника среднего звена, везти подобный груз?
Робот внимал объяснениям с мёртвым, как тегеонские болота, молчанием. Господин Фрос, закончив, посмотрел в чемодан, потом снова на робота. Выражение его лица должно было подсказать маленькому администратору, что прикапываться тут не к чему, все претензии должны быть адресованы контролёрам с терминалов. Ну и, конечно, нужно иметь в виду, что с Тегеона они только что улетели, и если кто-то хочет продолжить разбирательства, ему придется подождать до ближайшей остановки в пути. Если таковая вообще будет.
Видимо, выражение лица господина Фроса дало правильное направление мыслям робота — металлический смотритель качнул головой, будто принимая объяснения пассажира, и вернул карту. Господин Фрос забрал чемоданчик и держал его на коленях до тех пор, пока робот не скрылся из виду. Потом он посмотрел на багаж таким взглядом, что будь чемоданчик живым существом, он получил бы ожоги второй степени.
— Ты ведёшь себя отвратительно, — тихо произнёс господин Фрос, пребывая в полной уверенности, что внутренности чемоданчика его слышат. – Превращаться в такой ответственный момент бог весть во что – просто верх наглости. Хочешь подставить меня? Не забывай, что это я везу тебя на Велеон, а не ты меня. Попадусь я — попадёшься и ты. Меня-то Компания откупит, а вот о тебе мне ничего на этот счёт не известно.
Чемоданчик налился свинцовой тяжестью.
— Не нравится? – усмехнулся господин Фрос. – А мне каково?
С этими словами он отправил прибавивший в весе багаж на его законное место.
Несколько часов не было ни проверок, ни интересных фильмов. Господин Фрос заскучал. Он прослушал несколько аудиокниг, но голоса дикторов вскоре начали действовать ему на нервы. Тогда он заказал себе плотный обед и с аппетитом поел. Мимо проходили другие пассажиры лайнера, но никто не обращал внимания не только на господина Фроса, но и друг на друга. В этих межзвёздных посудинах всегда так – никто никого не знает, никто никого не понимает. Порой на борту можно встретить такое чудище, что более впечатлительных мороз по коже пробирает, а ярые нацисты сквернословят до тех пор, пока не сойдут с рейса, однако сегодня экзотики, как назло, не было видно. Господин Фрос с удовольствием поотгадывал бы, с какой планеты то или иное существо.
Стоило ему пожалеть об отсутствии интересных личностей, как чемоданчик шевельнулся. Господин Фрос, почувствовавший прикосновение к ноге, резко нагнулся, чтобы проконтролировать любое поползновение багажа, но тот замер, будто был простым чемоданом с мягкой ручкой на жестком каркасе.
— Дурацкий суповой набор, — пробормотал господин Фрос и вернулся к безделью.
— Добрый день, — раздалось рядом.
Господин Фрос повернул голову налево и увидел того толстяка, что обладал активными потовыми железами.
— Добрый, — вежливо ответил он. – Как поживаете?
Тегеонцы никогда не были самой вежливой расой в созвездии, но стремились во всём походить на своих возведённых в ранг идолов соседей — джулиетян, поэтому неудивительно, что господин Фрос, раз уж к нему обратились, постарался преподнести себя в наиболее выгодном свете. А так как толстый мужчина тоже был тегеонцем, то им предстояло провести некоторое время, соревнуясь в вежливости.
Когда же господин Фрос узнал, что господин Оддбэри тоже работает в Компании, его удивлению не было конца.
— Но я никогда не видел вас там! – заверил он господина Оддбэри. – А я сотрудничаю с Компанией ни мало пятнадцать лет.
— Я внештатный сотрудник, — признался толстяк. – Заказы принимаю на дому, результаты отсылаю по сетевой почте. Очень удобно.
— Сейчас вы работаете? – поинтересовался господин Фрос.
— Работаю, — ответил тот.
— Над чем?
— Выполняю поручение Компании, связанное с Велеоном.
Господин Фрос вдруг подумал: «А что, если этот тегеонец вовсе не тот, за кого себя выдаёт? Вдруг он ни в какой Компании не работает? Вдруг его цель – выяснить, что я везу, и сдать меня? Вон он как о Велеоне запел…»
— И… что за поручение? – осторожно осведомился он. – Если не секрет, конечно.
— На самом деле ничего такого уж секретного нет. Обычное дурацкое задание. Ну, знаете, когда одной стороне непонятно с чего мешает другая, никоим образом не касающаяся первой в своих делах, и эта сторона, в смысле первая, изо всех сил пытается исправить положение второй, хотя вторая её об это одолжении не просила.
— Замысловато, — признал господин Фрос.
— Компания иногда дает умопомрачительные задания, согласитесь?
Они ещё немного потолковали о Компании, о господине Ботуле-Штарксе, у которого есть замечательная способность не замечать проблемы других, и только когда господин Оддбэри заговорил о частичном покрытии его убытков от прошлого задания, господин Фрос, на мгновение мысленно вернувшись назад, вдруг заподозрил своего собеседника в шпионаже. Да-да, он всё знает, или, по крайней мере, догадывается! Он так чётко обозначил принцип его собственного задания, что не оставалось никаких сомнений – чемоданчик для него не секрет!
— Простите, — господин Фрос кашлянул, отвлекая господина Оддбэри от темы, — вам известно что-нибудь о Фраме?
Толстяк умолк и несколько мгновений в упор разглядывал господина Фроса, а тот, находясь под таким внимательным давлением, ощутил себя вторично проходящим тегеонский терминал.
— Да, я слышал о нём, — ровно сказал господин Оддбэри. – Почему вы спросили?
Самые заковыристые вопросы никогда не адресуются собеседнику в нужный момент. Господин Фрос понял, что попался на собственном подозрении; теперь он должен либо раскрыться, либо соврать. Наигранное любопытство, учитывая специфичность темы, выглядело бы подозрительно.
— Господин Ботуле-Штаркс говорил, что есть такое задание, — произнёс он как можно более спокойно. – Я подумал, что оно очень похоже на то, что вы описали.
— Значит, вам предлагали это задание?
— Нет. Отчего вы так подумали?
— Но вы знаете о нём. Вряд ли такие задания вывешиваются на доску объявлений.
— У Компании нет доски объявлений.
— Тем более.
— Я интересовался подобными заданиями…
— Давайте прямо, — оборвал его толстяк. – У вас такое задание. Вы пытаетесь скрыть это, но не слишком умело. Скажем так, Компания пообещала вам прикрытие в случае провала операции, но она не предвидела, что в пути вам встретится болтливый компаньон.
— К чему вы клоните? – помедлив, спросил господин Фрос.
— К тому, что мы должны работать вместе.
Господин Фрос опешил.
— Почему это вдруг?!
— Потому что я всё равно обо всём знаю.
— Откуда, позвольте спросить?
— Я же говорю, я получил задание у Компании.
— И что?
— Наверное, я не слишком упираю на детали. Так вот, я получил задание, идентичное вашему.
Теперь уж господин Фрос сверлил собеседника взглядом, пока тот не рассмеялся.
— Ну, будет вам! Не считайте меня агентом безопасности Велеона.
— Я, наверное, должен сейчас поверить вашим словам? – уточнил господин Фрос. — Любым вашим словам….
— Нет, конечно. Можете верить, можете не верить – ваше дело. Но когда вернётесь на Тегеон, выполнив ваше задание, спросите обо мне у господина Ботуле-Штаркса, а ещё лучше – о моём задании. Ведь по меньшей мере странно, что нам дали схожие задания с прямо противоположными целями.
— Прямо противоположными?
— Вы везёте Фрама на Велеон, верно? Ну а я везу Геверна, и тоже на Велеон.
— Геверна?! – воскликнул господин Фрос.
Стоящий неподалёку робот-администратор повернул голову в их сторону.
— Тише, — толстяк посмотрел на робота и весело улыбнулся ему, мол, всё в порядке. – Почему вы так удивляетесь?
— Да вы ведь и сами должны это понимать!
— Конечно, я понимаю. Фрам, как демон покоя, должен убить в умах велеонцев любые мысли о войнах. Геверн, как демон войны, подстрахует Фрама в случае неудачи: он вернёт планету в её нормальное состояние. Ведь вам должно быть известно, что демоны — крайне нестабильные создания. Нет никаких гарантий, что они поведут себя так, как мы того ожидаем: они либо вообще не тронутся с места, либо такого натворят, что ещё нашим детям придётся расхлёбывать. Покой, который Фрам должен подарить Велеону, способен обратить планету в царство мёртвых – умственно мёртвых, конечно. И тогда мы вынуждены будем задействовать Геверна. Он способен пробуждать мертвецов.
Господин Фрос молчал. В его мыслях шла такая же ожесточённая борьба, какая идёт на Велеоне уже не первое тысячелетие.
— Но, конечно, — продолжал господин Оддбэри, — у нас нет гарантий, что и Геверн справится, но если на каждого демона везти страховочного, то мы так их всех откопаем из недр Тегеона.
— Вот! – вскричал господин Фрос. – Вот почему я удивляюсь!
— Почему? – толстяк сдвинул чешуйчатые брови.
— Вы же сами сказали – страховка! А я ничего не знаю ни о какой страховке! Да, я получил задание, да, я везу Фрама на Велеон, точнее, я везу килограмма два старых костей, но ведь это всё мелочи, правда? Он оживёт, когда ему будет нужно, он уже и сейчас время от времени оживает, и всё время норовит меня подставить, но главное не в этом. Главное здесь – и самое обидное, если позволите, — что никто, даже господин Ботуле-Штаркс, не соизволил упомянуть о ещё одном сотруднике, который повезёт страховку. А я еду в полном неведении относительно планов Компании, будучи убеждённым, что о моём задании никто не знает! Разве это не называется «подстава»?!
— В чём же вас подставили? – мягко улыбнулся господин Оддбэри. – Вас не до конца информировали, и только. Подстава будет, когда вы попадётесь с Фрамом, который не будет соответствовать ни одному сканеру, а Компания, когда вы ей позвоните, не выйдет на связь. Вот это будет подстава.
Господин Фрос всё ещё горячился.
— Но ведь это так серьёзно! Мы не игрушки везём! Компания должна понимать всю серьёзность нашего положения…
— Заверяю вас, она всё понимает. Правда, она не знает, что мы летим одним звездолётом.
— Вот как? – сразу же остыл господин Фрос. – А что, вам было дано распоряжение не входить со мной в контакт?
— Ну, что-то вроде этого.
— Отчего же?
— Я не знаю. Возможно, действительно хотели пощадить ваши чувства.
— Какие ещё чувства?
— Чувства первопроходца. Вы сами сказали – не игрушки везём. Никто ещё не возил на Велеон демонов. По чести сказать, я бы сам никогда не додумался остановить всепланетную войну на Велеоне. Воюют – да и бог с ними, они же сами с собой воюют. Какое Тегеону до этой войны дело? Но нет, Компании везде надо сунуть свой нос. И не просто сунуть, а чтобы масштабно. Ишь замахнулись – чуть ли не ход истории поменять.
— Если вам так это не нравится, почему не отказались от задания? – спросил господин Фрос.
— Меня не спрашивали, хочу ли я участвовать в этой операции. Меня вообще никогда не спрашивают. Это участь внештатного сотрудника: дают задание – выполняй. Да и потом, это же страсть как интересно – посмотреть на своеобразный конец света.
— Уж Велеон нам спасибо не скажет.
— Об этом и речи нет. Зато Компания скажет. И, надеюсь, деньгами.
Некоторое время оба посланника амбициозной тегеонской фирмы молчали. А когда на лице господина Оддбэри нарисовалось желание что-то сказать, громкая связь известила лайнер о подготовке к переходу в гиперпространство.
— Займите свои места, пожалуйста! – роботы покатили по салонам, заглядывая в каждый сектор и повторяя просьбу на разных языках. – Займите свои места!
Прежде чем уйти, господин Оддбэри, на лице которого отразилось всё нетерпение мира, спросил:
— А как вы сами относитесь к заданию?
Господин Фрос удивлённо посмотрел на него.
— Я имею в виду, — начал пояснять толстяк, — ваше отношение к чужим проблемам и вмешательству в них.
— Я… — господин Фрос на мгновение запнулся, — я не одобряю намерения Компании.
— Займите свои места! – прокатившийся было мимо робот затормозил рядом с тегеонцами.
— Я тоже, — кивнул господин Оддбэри и ушёл к себе.
Двадцати двухчасовой перелёт на планету вечной войны начался.
Когда они выйдут из анабиоза, лайнер уже будет парить над Набэли, крупнейшим спутником Велеона. Он сядет на самый большой её космодром, где пассажиры в последний раз пройдут проверку. Потом господин Фрос и господин Оддбэри покинут корабль, наймут челнок до Велеона и отправятся сеять мир там, где о нём ничего не известно.
В это время на Нэджелле, мелком спутнике-метеорите, не спеша двигающемся по орбите Велеона, у терминалов в компании высоченного мужчины стояла зеленокожая девушка с решительным волевым лицом. Губы её были плотно сжаты, одежда – лаконична, в руках она держала большой прямоугольный чемодан. Она слушала мужчину с плохо скрываемым выражением нетерпения, но временами, когда он отвлекался на контролёров, её лицо становилось каменным. Если бы кто-нибудь в такие моменты вздумал взглянуть на неё, то подумал бы, что велеонка собирается минимум кому-то порядочно насолить, максимум – кого-то убить.
— Наши люди предупреждены на всех точках, — говорил ей мужчина. – Документов у вас никто не спросит, разве что самый недогадливый робот на корабле. От груза мы не ожидаем никаких финтов, поэтому думаю, что ваш полёт пройдёт спокойно. Ни о чём не беспокойтесь, муи, но не забывайте, что мы возлагаем на ваш профессионализм большие надежды.
Лицо велеонки не выказало никаких эмоций.
— Я понимаю.
— И помните – вашей защитой от всех проблем до самого Тегеона будет имя нашей фирмы.
Он протянул ей руку. Крепкие ладони встретились и разошлись.
— Вам не о чем беспокоиться, — произнесла девушка.
— Тогда счастливого пути.
Она поудобнее перехватила ручку чемодана, развернулась и пошла к терминалам.
Если бы кто-нибудь сейчас посмотрел на неё, то увидел бы, что губы её медленно раздвигаются в надменной ухмылке.
Похожие статьи:
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Доктор Пауз
), он написал мне причины отказа. Я переделала финал, и его взяли здесь. 
Что-то в этом роде получается.
Придётся теперь читать весь цикл xD
