Рассказы

Приветствую тебя, почтенный читатель!

Не усомнюсь, что знаешь ты и парижские тайны, и беды отверженных, униженных и оскорбленных, однако рискну предложить твоему вниманию эту рукопись.

Язык ее странен и неровен, будто писалась она двумя разными людьми: начерно ее написал один из тех, кого принято называть отбросами общества, а правил другой – образованный, истинный джентльмен, принадлежащий к тому же обществу, что и ты. Он взялся было поправлять ошибки и стиль, да на полпути бросил.

Не будь же слишком строг, почтенный читатель, ибо сам я не добавил к этой правдивой истории ни единого слова.

Оставшиеся снаружи татары въехали в город. Сразу за воротами остановились, подождали, когда те, что открывали ворота сядут в седла своих приведенных соратниками в поводу коней, двинулись дальше по главной улице посада. Ехали, сторожась – прикрывшись щитами, взяв копья в боевое положение. Скоро незваные гости окажутся возле Подольских ворот, уже затворенных, с разобранным мостом через ров.

Что!? Этот степной бродяга смеет пугать его!? Сына Великого князя Владимирского!? Ах Ты…  Владимир собрался рявкнуть на обнаглевшего бродника и высказать все, что он думает о нем, его хозяине Батые и о всех татарах, явившихся не званными на русские земли и чинивших здесь разор и убийства. И опять его остановил дядька Филлип, положив сзади руку на плечо и слегка сжав его.

Приветствую тебя, почтенный читатель!

Не усомнюсь, что знаешь ты и парижские тайны, и беды отверженных, униженных и оскорбленных, однако рискну предложить твоему вниманию эту рукопись.

Язык ее странен и неровен, будто писалась она двумя разными людьми: начерно ее написал один из тех, кого принято называть отбросами общества, а правил другой – образованный, истинный джентльмен, принадлежащий к тому же обществу, что и ты. Он взялся было поправлять ошибки и стиль, да на полпути бросил.

Не будь же слишком строг, почтенный читатель, ибо сам я не добавил к этой правдивой истории ни единого слова.

С наступлением темноты мороз усилился. Макар, стоящий справа от Владимира, начал постукивать ногой об ногу. Владимир тоже почувствовал, как холод начинает проникать под одежду. Опять захотелось в тепло, испить горячего сбитня, а лучше подогретого греческого вина с пряными приправами. Тут же представилась мягкая кровать с пуховыми перинами в его уютном покое в княжьем тереме, теремная девка Мелания, которую приставила к нему мать еще год назад, чтобы не блудил с дворовыми, или, тем паче, непотребными девками.

Приветствую тебя, почтенный читатель!

Не усомнюсь, что знаешь ты и парижские тайны, и беды отверженных, униженных и оскорбленных, однако рискну предложить твоему вниманию эту рукопись.

Язык ее странен и неровен, будто писалась она двумя разными людьми: начерно ее написал один из тех, кого принято называть отбросами общества, а правил другой – образованный, истинный джентльмен, принадлежащий к тому же обществу, что и ты. Он взялся было поправлять ошибки и стиль, да на полпути бросил.

Не будь же слишком строг, почтенный читатель, ибо сам я не добавил к этой правдивой истории ни единого слова.