Героем можешь ты не быть, но жизнью рисковать обязан

Душно. Заниматься целым потоком в маленькой аудитории размером с обычный класс — это, конечно, гениальная идея. Еще и парты стоят в девять рядов. Лекция идет своим чередом, а люди на последних партах слегка отрезаны от реальности: преподавателя не видно, не слышно, а его присутствие лишь слабо угадывается на уровне интуиции. Проверив, что всем по большому счету наплевать, девушка, в тщетном стремлении к знаниям севшая в проходе вместе с еще тремя такими же энтузиастами, застыла на минутку, провела рукой над тетрадью и продолжила писать на отвердевшей бумаге. Конспект перестал сбегать и уклоняться от ручки, писать стало удобнее. Дописав до конца листа, девушка попыталась перевернуть страницу, но только погнула ее и чертыхнулась. Отменять действие магии у Евы (по паспорту Евлампии) всегда получается плохо. Это как пытаться убрать написанную ручкой надпись. Тут стерка не поможет, тут только канцелярским ножом скоблить.
В сумке завибрировал телефон. Ева пролезла к рюкзаку, достала мобильник и, не особо смущаясь преподавателя, у которого вообще были свой внутренний мирок и своя атмосфера, прислонила аппарат к уху.
— Ну как, не побрилась налысо еще? — раздался молодой мужской голос в трубке.
Ева машинально провела рукой по коротким волосам (именно так стригут «под мальчика») и спросила:
— А что, надо?
— Да нет. Просто еще пару месяцев назад волосы у тебя были ниже лопаток, а как я с тобой не увижусь — они все короче и короче. Надо уж поставить логическую точку.
— Ты зачем звонишь? Я на паре вообще-то.
— Сброс скоро будет. Или уже был. Рядом с тобой.
— Нет. Пока не было. Я бы…
Ева осеклась. В воздухе резко запахло озоном, мозги словно сжались до размера ореха и повисли в невесомости. Перед глазами мирно поплыли ультрамариновые облака.
—… почувствовала, — медленно закончила Ева и тряхнула головой, отгоняя наваждение.
В трубке завозились.
— Судя по моим ощущениям — Дар от тебя буквально в пяти километрах.
— Судя по моим — он упал мне на голову. Похоже он ближе.
— Движется?
— Нет. Вроде нет. — Ева подождала минутку. — Нет, точно не движется.
— Тогда ты знаешь, что делать.
— Пара закончится и я мигом.
— Какая еще пара?! — возмутились на том конце невидимого провода.
— Такая! Или ты потом мне купишь диплом? Все. Пока.
Координатора она иногда недолюбливала. Вечно звонит и командует. То, что он чувствует любой новый Дар, пришедший на Землю, не значит, что он может управлять остальными одаренными. Но так, похоже, только Ева думает. Кстати, много думать в ее положении опасно. Нужно не думать, а сразу действовать. Использовать Дар для помощи другим людям. А то ни Дара, ни чести, ни интересных перспектив на будущее.
Пара кончилась уже через полчаса. Потолкавшись в гардеробе и победно забрав свое синее драповое пальто, Ева сняла сменные балетки, которые носила с собой скорее по школьной привычке, зашнуровала кроссовки и отправилась по направлению к чужому Дару. Прощупав исходящую от Дара энергию, девушка почувствовала легкий укол зависти, поняв, что этот Дар больше ее Дара. Но, как говорится, дареному Дару в зубы не смотрят. Внутри, около сердца, возник легкий зуд.
— Да все, все, не завидую. Я светлая как солнце, несущая добро и справедливость и снимающая всех попавших на дерево котят! Я помню! — вслух проговорила Ева.
Она не особо опасалась, что кто-то посчитает ее сумасшедшей. Люди, если что, подумают, что у нее беспроводная гарнитура за ухом.
Ева остановилась на перекрестке. Дар ощущался где-то впереди, слева. Около института начинался железный забор, отгораживающий дома от дороги. Дорога опускалась все ниже, и вот уже сбоку от пешеходной дорожки тянулось нечто вроде каменной набережной, как если бы дорога была рекой, а с другой стороны видна была уже настоящая набережная, с бахромой металлической изгороди. С канала повеяло сыростью и гнилью. Впереди замаячил железнодорожный мост, неизменно напоминающий Еве скелет тираннозавра.
Ева любила проходить под этим мостом и смотреть вверх на балки, клепки, сварочные швы… В таких местах, с обилием непонятных металлоконструкций, с налетом ржавчины, в местах обшарпанных, изнаночных, была своя романтика. Зачем гулять по красивым, вылизанным и исхоженным толпами туристов петербургским набережным? Вдоль Невы, к примеру. Нева такая скучная, по сравнению с грязным Обводным каналом, со дна которого торчат обгрызенные куски труб. Невский проспект с его дворцами такой официальный и ненастоящий, по сравнению с романтичными и загадочными заброшками и задворками.
Идти к Дару нужно куда-то влево. Но пройти туда мешала стена. Через некоторое время в ней обнаружился небольшой проем с ведущей наверх и воняющей туалетом лестницей. Серым гранитным ступеням предшествовал клочок черной раскисшей земли и две узенькие досочки. Наступив на доски и стараясь не касаться земли, Ева шагнула на первую ступень, поморщилась от запаха и быстро зашагала вверх. Такие лестницы обычно ведут к интересным местам. Конкретно эту лестницу Ева видела впервые. Она вообще в эту сторону ни разу не ходила.
Наверху вдоль всего обозримого пространства тянулся некогда покрашенный бледно-розовой краской дом. Ни асфальта, ни машин, ни людей. Протоптанная дорожка вела к воротам, выглядевшим вполне во вкусе Евы: одна покосившаяся створка решетчатых ворот висела на одной единственной петле и грустно ухмылялась частично отломанными неизвестно кем зубцами. За воротами появился асфальт, сквозь который пробивалась трава. Вдали стояли поезда: зелено-красные и красно-зеленые, старого образца, нахмуренные как умудренные опытом старички. Ангар, кирпичная башня, непонятные сооружения и ни души. Красота.
Заходить далеко Ева не решалась. Все же тут ее вряд ли ждали. А вот и Дар. Он висел чуть сбоку и разливал вокруг слабый синий свет. Дар внешне можно описать: это небольшой шар, размером с мячик для пинг-понга, похожий на кусок синеватого полупрозрачного камня с прожилками. Описать же внутреннюю суть Дара с нужной точностью не выйдет. Это нечто, которое дается некоторым людям. На город-миллионер таких людей может быть лишь несколько. Это сила. Нечто вроде магии, но действующей скорее интуитивно, а не по определенному ритуалу. Силу можно потерять, если однажды использовать ее во зло или не использовать во благо. Тогда Дар умрет, а человек останется. Иными словами: получил Дар — будь добр приносить людям пользу. Одаренный не имеет право не помочь человеку, оказавшемуся в беде. У него может и не выйти и тогда оценивается лишь искреннее стремление.
Конечно, Дар можно использовать и для своих личных целей. Да легко. Только при этом не вреди другим и не забывай, что в случае чего ты обязан рисковать жизнью. В общем, мнение о Даре у Евы было двоякое: да, удобно, да, ты силен, летать даже можешь, но то, что ты должен быть готов в любую секунду пожертвовать чем угодно ради другого, слегка напрягало.
— Эй! Как там тебя? — осторожно касаясь зависшего в воздухе шарика, спросила Ева. — Какое-то мудреное имя, наверно? Так вот, ты должен выбрать себе человека. Слышишь? Достойного. Доброго. Сильного. Правда, я вот слабая… Ну, хотя бы доброго. Слышишь? Ты знаешь это, просто забыл. Договорились?
Дар нерешительно помигал светом, издал короткий тонкий писк и взмыл в небо.
Скоро он найдет себе хозяина.
Ева с чувством выполненного долга пошла к метро. Любимое метро. Особенно когда людей в нем нет. Ее мечта — чтобы однажды поезд в метро остановился и объявили эвакуацию. Обязательное условие: наличие хорошего самочувствия и полной зарядки на телефоне. Можно попросить кого-нибудь сфотографировать ее на фоне туннеля. Правда, вряд ли кто-то согласится. Но тогда можно просто наделать фотографий, а на память прихватить бирочку с номером, которой помечают кабели.
Телефон завибрировал. Звонила мама.
— Да, привет. Да, зайду в магазин. Сметану? Да. Не беспокойся, я осторожна. У тебя дочь с Даром, смирись. И Дар мне нравится. Дар вообще-то еще и лечит. Нет, оторванную голову он мне не вылечит, но убивать меня никто и не собирается, вроде. У меня всего пара происшествий за эти два месяца случилась, у некоторых они чуть ли не каждый день. Успокойся. Чего тебя прорвало сегодня? Пока. Обещаю. Давай.
Мобильник нырнул во внутренний карман рюкзака.
На улице уже начинало темнеть. Светофор укоризненно поглядел на Еву красным глазом, но потом смягчился и позеленел. Уже переходя дорогу, Ева заметила, как к перекрестку подъезжает серый внедорожник. Блондинка в черной куртке идет по тротуару чуть впереди Евы и слушает музыку, не замечая, что внедорожник останавливается около нее.
На улице почти никого. Только несколько фигур, удаляясь, маячат вдалеке. Двое мужчин выходят из автомобиля. Один затыкает блондинке рот и начинает затаскивать ее внутрь. Та брыкается, пытается царапаться, кусаться, от шока почти не кричит. Водитель поджидает в машине.
Ева, недолго сомневаясь, кидается на нападающего. Дар запрещает убивать. Дар не позволяет непосредственно управлять людьми. Дар противоречив и своенравен и многое решает за своего хозяина. Поэтому Ева сама не заметила, как силы ее возросли до нечеловеческих. 
Удар в спину, по почкам, неблагородно, но бить больше особо некуда. Руки нападающего разжались.
Девушка освободилась.
— Беги отсюда!
Блондинка последовала совету. Первый нападающий начал заваливаться на землю. Второй замахивается. Время для Евы замедлилось. Повернуться, схватить за руку, дернуть, придать ускорение. Подсечка. Второй разлегся на земле, уткнувшись лицом в асфальт. Техника боя под названием «сила есть — ума не надо». И тут водитель выскочил из машины, держа в руке ствол. Ева толком не успела осознать угрозу, как раздался выстрел. Время все еще было замедлено, но не настолько, чтобы Ева успела достаточно быстро уклониться от пули. На голове сбоку осталась короткая, в две фаланги среднего пальца широкая царапина. Еще полмиллиметра и был бы задет череп.
Через мгновение пистолет был уже в руках у Евы и смотрел дулом на водителя. Стрелять она из него не умела, но водитель, посмотрев, как Ева раскидывает здоровенных мужиков и, не понимая, как оружие оказалось в руках девушки, мог бы поверить, что она может сейчас запустить в него ядерную ракету, нажав на кнопку в телефоне.
Ева держалась за голову и иногда испуганно отнимала от нее руку, разглядывая кровь. Натекло ее прилично. Пальто и шарф придется стирать. 
— Тихо, тихо… — приговаривала она.
Боль отступила.
Это было ее самое серьезное ранение за всю жизнь. Трещины в костях не считаются, там нет крови.
Адреналин отхлынул. Руки начали дрожать. Главное, чтобы водитель не заметил. Один из нападавших, которого Ева огрела по почкам, начал было вставать, пока она на него не смотрела. Девушка заметила движение на периферии и повернулась к нему.
— Всем лежать тихо! Кто дернется — ногу прострелю и скажу, что защищалась.
Нападавшие застыли.
Еве подумалось, что объясняться с полицией, которую надо еще и вызвать, будет легче, если она найдет ту девушку, которую спасла. Она оглянулась и тут же заметила спасенную всего в нескольких метрах от себя. Та увидела, что Ева на нее смотрит, и начала подходить ближе.
— Ээ… Я подумала, может, тебе помощь понадобится, и далеко не убегала. Ой. У тебя все хорошо? — заметив, что Ева держится за голову, обеспокоенно спросила девушка.
— Нормально. Полицию вызвала?
Блондинка мотнула головой и проговорила:
— Нет, я что-то...
— Вызывай.
Уже набирая телефон, девушка спросила:
— И скорую?
Прикинув, что до приезда скорой все уже наверняка заживет, спасибо Дару, Ева сказала:
— Нет. Мне скорая не нужна.
Достав дорогущий смартфон из дизайнерской сумочки, девушка вызвала полицию, путано объяснив диспетчеру ситуацию, и опять заговорила.
— Сказали, подъедут через несколько минут. Оставаться на месте.
Повисла короткая пауза.
— Да уж куда я побегу теперь, — поежилась Ева, внимательно наблюдая за нападавшими.
— Спасибо тебе. Я не знаю, как тебя и благодарить, — проговорила девушка, переминаясь с ноги на ногу и тоже с опаской поглядывая на сидящих на асфальте мужиков.
— Сочтемся. А чего они тебя в машину затащить хотели? Нет догадок?
— Да есть, конечно. У меня родители богатые. Несколько миллионов выкупа можно было бы спокойно требовать.
Слегка огорчившись, что, скорее всего, спасла лишь деньги семьи и спокойствие девушки, а не ее жизнь, Ева спросила:
— А чего ты тогда без охраны ходишь?
— Да… Как ты себе представляешь на пары ходить с охраной?
— А ты диплом купи и ходи с охраной по магазинам.
— Нет, я так не хочу.
— А мне купишь?
— Диплом? Хочешь — куплю. Ну, не я конечно… Папу попрошу.
— Ладно. Посмотрим.
Откуда-то справа раздался вскрик. Ева скосила глаза в бок. На тротуаре женщина средних лет прижимала к себе сумку и держала в руках телефон.
— Я… Я вызову полицию! Я уже набрала номер!
— Спасибо, мы уже вызвали, но вы можете их поторопить, — улыбнулась Ева.
Женщина опешила, позвонила и, убедившись, что наряд уже едет, успокоилась и спросила:
— Помочь чем?
— Да чем тут особо поможешь? — пожала плечами Ева.
Женщина вздохнула и впала в раздумье: идти домой, как ни в чем не бывало, перейдя на другую сторону улицы, или ждать полицию? 
— А как ты с ними всеми так? Борьбой какой занимаешься? — спросила девушка.
— Ну, типа того. Самбо с четырех лет, дзюдо с пяти… Плюс адреналин, — начала выдумывать на ходу Ева. — Как тебя зовут-то?
— Марина. А тебя?
— Ева.
Марина перевела взгляд куда-то в небо и по-детски ткнула пальцем ввысь.
— Смотри! Что это?!
На высоте примерно третьего этажа как назойливая, но нерешительная муха, метался Дар.
Дар быстро подлетел к Марине, и, пока она не успела ничего сообразить, влетел ей прямо в центр лба. Девушка часто заморгала и мотнула головой.
Ева внимательно посмотрела на Марину, усмехнулась и сказала:
— Ну что ж… Добро пожаловать!
Марина только растерянно улыбнулась в ответ.
В небе задумчиво мерцали звезды. Со стороны моста послышалась полицейская сирена.