Капитан Олег Буров уже несколько часов не выпускал из рук бинокль, разглядывая тихую уютную деревушку на противоположной стороне реки. Поселение жило своей спокойной размеренной жизнью, слышался смех играющих ребятишек, песни женщин работающих в поле, мычание коров, блеянье коз и многие другие звуки, присущие сценам деревенской жизни. Но эта идиллическая картина не вызывала чувства умиротворения у опытного боевого офицера, напротив, с каждой минутой он хмурился всё больше и больше.
Тридцатипятилетний Буров неподвижно лежал в густой траве и до боли в глазах вглядывался в мельчайшие детали противоположного берега, пытаясь найти там хоть какие-то объяснения происходящему, но интуиция подсказывала, что их не будет.
Капитан был высок и широкоплеч, свои прямые светлые волосы он всегда подстригал очень коротко, из-за чего они обычно топорщились «ёжиком». Внимательные серо-стальные глаза цепко вгрызались в окружающее пространство, не упуская не единой детали. Широкий нос с косым шрамом на переносице, плотно сжатые в тонкую линию губы, волевой подбородок, придавали своему хозяину серьёзный и суровый вид.
― Что-то не так, командир? ― едва слышно прошептал прапорщик Горелов, бесшумно подползший к капитану.
― Всё не так, Сергей, начиная от способа которым нас сюда забросили и, заканчивая тем, что я вижу вокруг.
Горелов недовольно поморщился. После непонятных прививок, которые сделали всем бойцам группы перед началом операции, никто из подчинённых Бурова (впрочем, как и сам капитан) не смог вспомнить каким загадочным образом он переместился в этот лес.
― И что же ты видишь, Олег? ― Буров и Горелов были давними друзьями и почти ровесниками, капитан родился лишь на один год раньше своего товарища. Несмотря на разницу в звании они сумели сохранить между собой доверительные отношения и при отсутствии посторонних могли спокойно обращаться друг к дугу по именам.
― Я вижу умилительную сценку из средневековой жизни и при всём при этом совершенно не наблюдаю декораций и съёмочной группы. Не потому ли, что ничего этого тут нет? Я не знаю где мы и как сюда попали, а ты спрашиваешь меня, что не так?
― Но ведь есть же какие-то поселения староверов, где люди живут по старинке без интернета и телевидения, они даже газет не читают. Может мы на такую общину и набрели?
― Может и набрели, ― Буров сорвал маленькую травинку, увенчанную невзрачным жёлтым цветком, и покрутил её между пальцами. ― Видишь растение?
― И что?
― А то, что оно не растёт в широтах, в которых мы сейчас находимся. Это исключительно южный вид. Как он сюда попал?
― Ну, ты даёшь, командир, не знал, что ты ещё и ботаник. Я бы на такую мелочь даже внимания не обратил.
― Если бы ты побывал в тех мясорубках, где пришлось повертеться мне, ты бы тоже стал замечать мелочи. Запомни, Сергей, даже самое незначительное событие имеет свой смысл и оставляет след, а однажды может спасти тебе жизнь или привести к гибели. Так что мелочей не бывает.
― И о чём тебе говорит это растение?
― Если бы только растение. Взгляни на Солнце, оно крупнее и ярче чем обычно, как если бы его разом приблизили к Земле. А ещё сутки здесь короче на два часа.
― Ты серьёзно?!
― Абсолютно. Понимаешь, здесь всё неправильно, того что мы тут видим просто не может быть. Я бы с большим спокойствием воспринял десантирование в глухие джунгли или в Антарктиду.
А само задание? ― Буров презрительно хмыкнул. ― Группу отборных профессионалов в количестве семерых человек бросают на поиски какого-то пацана. Лучшую группу самого элитного антитеррористического подразделения, тебе не смешно?!
― Да уж, действительно настораживает, ― согласился Горелов. ― Остаётся надеяться лишь на то, что настоящая цель миссии нам пока не сообщалась из соображений секретности и будет обозначена позже.
― Слабо верится. Я готов выполнить любой приказ и если надо пойду до конца, но сейчас я не могу избавиться от ощущения, что нас используют в тёмную для каких-то сомнительных целей, при этом утаивая от нас информацию. Мне такие вещи очень не по душе ведь я отвечаю за жизнь каждого своего бойца.
А ещё этот беспилотник, ежу понятно, что он не корректирует наш курс, а пасёт группу. Зачем? Чтобы мы чего-то не сделали не так?
― Ну, от этой проблемы я могу тебя избавить, ― недобро улыбнулся Горелов. ― Только шепни.
― Ладно, Сергей, о нашем разговоре бойцам пока ни слова. Внимательно смотри по сторонам, всё запоминай, всё замечай, если хоть что-то тебе покажется странным, сразу сообщай мне. С беспилотника глаз не спускай и всегда держи гранату в подствольнике.
Пользуясь наступившим безветрием, дым от костра потянулся вверх и стал уходить к низкому небу затянутому тяжёлыми серыми тучами. Мрачное, как и мысли Сазона, утро не предвещало хорошего дня и грозилось скорым дождём.
Уголовник смотрел в угасающее пламя и напряжённо думал. «Задание полковника провалено, о досрочном освобождении и деньгах можно забыть. Кто бы мог подумать, что этот доходяга компьютерщик сумеет сбить с толку Морпеха и сбежать с его помощью. А эти кретины тоже хороши, решили посадить Морпеха на перо, не оставляя ему выбора, на его месте любой бы свалил. Однако лихо парень разобрался с беспилотником, а потом приложил всех нас! Но если мы не справились, почему нас не вернули обратно, или просто не расстреляли из пулемёта?»
Сазон всё больше задумывался над словами Сафронова утверждающего, что Конунгия так же реальна, как и Земля. Теперь уголовник уже и сам сомневался, что находится в виртуальном мире, слишком реальными были ощущения, получаемые всеми органами чувств. Преступник понимал, что если их не убили, значит, у полковника сохранялись на заключённых какие-то планы, но если вокруг Сазона лежал целый мир, огромный и настоящий, он больше не нуждался в поводырях.
Беспилотник не появлялся уже несколько дней, нужно было решаться на побег немедленно, пока полковник не вспомнил о своих подопечных живущих в лесу и не привлёк их для выполнения очередной миссии. У них есть оружие, а всё остальное можно отобрать силой. Мир огромен, пусть попробуют поискать того, кто не хочет, чтобы его нашли. Ближе к зиме можно будет подыскать уютный хуторок с молодой хозяйкой и залечь там на дно. Сазон с ненавистью посмотрел на браслет на своём запястье, не без труда расстегнул тугую застёжку и забросил его в костёр.
― Подъём, олухи! ― рявкнул он на попутчиков, всё ещё посапывающих в своих спальниках. Началось шевеление, проснувшиеся уголовники непонимающе посматривали на своего предводителя, не решаясь высказывать недовольство.
― Ты чего, Сазон? ― удивился Рябой. ― Ведь ещё рано же совсем.
― Собирайте манатки, браслеты в огонь. Быстро! Мы уходим.
