Уповаете? Часть1.

      Улицы затейливо ветвились, сплетая крепкую геометрическую сеть. И жители мегаполиса всю свою жизнь барахтались в ней, словно полудохлые мухи в липкой паутине. В этот ранний час по каменному лабиринту спящего города одиноко блуждал миниатюрный мирок маршрутного такси, пытаясь отыскать в уходящей ночи путь к рассвету. Металлическая утроба, этакая урбанизированная вариация временного пристанища Ионы, представлялась вполне надёжной защитой, и сонные пассажиры отрешённо блуждали в чудных садах Морфея, наивно вверяя свои тела бездушному агрегату. Что за шулер раз за разом заставлял разменивать уют родных кроватей на промозглое детище автопрома, оставалось вселенской загадкой. За немытыми окнами долгожданное утро уже являло себя первыми проблесками, и на улицах закипала извечная борьба между нарождающимся светом и царствовавшей всю ночь тьмой. Но внутри мрачного салона жалкое порождение пары немощных лампочек пока терпело своё очередное поражение.
      Я всегда старался оставаться в стороне от этого извечного противостояния перворождённых - и личных забот вполне хватало. К сожалению времена, когда меня уважали коллеги, примечало руководство, заслуженная упорным трудом должность привносила в безрадостное существование толику смысла и морального удовлетворения, остались в прошлом. А моя жизнь, неожиданно уподобившись блуждающему айсбергу, забредшему в тёплые воды, совершила полный оверкиль, явив ранее сокрытую во мраке глубин сторону. Проклятая старуха смерть, никого не щадящая в подлунном мире, нанесла внезапный визит моему начальнику отдела, что оказалось пренеприятнейшим сюрпризом как для сотрудников, так и для самой принимающей стороны: утром, взломав запертый с вечера кабинет, охрана обнаружила там его, обретшего в тщетных поисках оргазма вечное успокоение в самоудушении. Сомнительное наследство в виде должности, запятнанного кожаного кресла и отдельного кабинета довольно быстро подвело меня к самому краю пропасти. На дне которой ожидал лишь мрак безнадёги. А эти... Когда-то покладистые улыбчивые коллеги по "цеху", мгновенно переродившиеся в своевольных подчинённых. Всего-то четверо, но забот они доставляли почище иных десяти. До того редкие задержки допоздна перекочевали в разряд хронической реальности. И всё, что меня сейчас окружало - работа, работа и снова работа... Тянувшаяся бесконечным некрашеным забором, за которым где-то существовали настоящая жизнь и радость бытия. Так необходимый ежедневный сон превратился в лоскутное покрывало, неудержимо расползавшееся на отдельные мелкие клочки. О выходных иногда вспоминал, как об утраченном навсегда Рае. А вышестоящее руководство... Внушения, выговоры, недовольство как скрытое, так и явное, стали постоянными спутниками. Усталость физическая и, что более неприятно, моральная постепенно накапливались, приобретая устрашающий образ бомбы с замедленным действием. В течение дня постоянно ловил себя на мысли, что нигде не успеваю, ничего не понимаю и засыпаю, засыпаю...
      Даже огромные кружки чёрного кофе... В последнее время... Перестали помогать...
      
      Глава 0
      Дверь такси неожиданно громко хлопает, впуская из внешнего мира очередную изъеденную сумраком невзрачную тень. Я открываю глаза. Водитель такси, неприятно похожий на руководителя нашего Института - Доктора Shark, спрашивает, где остановиться далее. Мои горестные мысли, прервав свой скорбный хоровод, исчезают, уступая место унылой пустоте... Напротив сидит привлекательная девушка, и её длинные ноги в чёрных чулках притягивают взгляд подобно магниту. От щиколотки... Выше... Выше... Стоп! С усилием заставляю себя смотреть только в окно. Однако немытое стекло, внешний сумрак и хилое освещение салона играючи предоставляют в распоряжение неплохое зеркало. Ищу в сером мареве отражений милую соседку...
      Там что-то шевелится… За хрустальной гранью реальностей. Наклоняюсь, чтобы получше рассмотреть… И вдруг из зеркальной глубины на меня бросается какое-то омерзительное чудовище. Рефлекторно отшатнувшись, оглядываюсь на соседку. Но... Её больше нет! Вместо привлекательной девушки странное нечто: угловатая тварь с вытянутой костистой шеей; с отвисающей, словно измятый рукав балахона, старческой кожей; бездонные тёмные провалы глазниц на лысой болванке головы сковывают, тянут в свои мрачные глубины. Вжавшись спиной в кресло, оглядываюсь на других пассажиров, пытаясь заручиться их поддержкой, но... Отовсюду ко мне обращены только одинаково серые пятна вместо привычных человеческих лиц. К счастью такси уже подъезжает к моей остановке. Срывающимся на  фальцет голосом прошу остановиться и, оставляя за собой ручейки леденящего пота, пробкой выскакиваю на улицу. Руки неудержимо дрожат, и я, пытаясь утереть обильный пот, лишь размазываю его по перепуганному лицу. Не хочется об этом думать, но... Похоже, встал на необратимый путь схождения с ума... Но только куда?
      Обремененный «подарочком» из лихой карусели тревожных мыслей о стремительно тающем психическом здоровье, шагаю к зданию нашего Института Опытных Разработок. Ноги предательски подкашиваются, стремясь трусливо увильнуть от противостояния с вездесущей гравитацией. Начало трудового дня откровенно пугает.
      Наконец добираюсь до монументальной ограды Института, устремлённой к небесам, где вступающий в законные права рассвет уверенно затирает последние остатки звёзд. А за чугунными вензелями ограждения терминатор играет со мной в престранную забаву... Там граница перехода творит удивительную иллюзию с недавно отремонтированным главным зданием: уходящая ночь мистически состарила фасад, и теперь осыпающаяся штукатурка открывает взору битый красный кирпич, трещины и дыры в стене, словно это пожилая распутница задирает свою модную юбку в поисках очередного клиента, но демонстрирует лишь отёкшие варикозные ноги и грязное исподнее. Утренний бриз без усилий рвёт какие-то мерзкие лохмотья и уносит их прочь. Такое впечатление, что за летящим в зарю трехэтажным зданием тянется серый кометный хвост, в котором то всплывают на поверхность, а то скрываются в глубине серые очертания с чёрными провалами вместо глаз и рта. Даже не хочется загадывать, куда этот "ветерок" унесёт сегодня всех нас.
      Вздохнув, проникаю на охраняемую территорию. Щиты на гербах по периметру ограды надёжно защищают от вторжения ложных сущностей. Во всяком случае, хочется в это верить. Быстро пересекаю открытое пространство и взбегаю по ступенькам главного входа. Тяжеленная броневая дверь нехотя сдаётся под нечеловеческими усилиями, и я проскальзываю через образовавшуюся щель вовнутрь...
      Помпезный, в романском стиле, холл с вездесущей лепниной по стенам легко принимает в свои холодные каменные объятия. Всё пространство вокруг замысловато расчерчено разноцветными лучами, пронзающими воздух через витражи далёкого купола. Однако эта весёлая игра света надёжно гасится внизу первозданным мраком, клубами поднимающимся из черноты мраморного пола. Затейливые прожилки в камне плит вкупе с солнечными зайчиками витражей создают полную иллюзию шевелящегося спрута. Или, скорее, ожившего лабиринта, в котором моментально теряю себя. Беспомощно озираюсь, ища выход... И спасение неожиданно приходит от чинно шествующей мимо похоронной процессии. Во главе скорбного хода несколько монахов в чёрных рясах с капюшонами, покрывающими опущенные головы. Пеньковые верёвки туго охватывают их тучные фигуры. Лиц не видно, поэтому сразу догадаться, что это за траурное действо происходит рядом, невозможно. В молчаливой толпе, тянущейся вслед за ними, с удивлением узнаю начальников отделов и лабораторий нашего родного Института. На лицах, словно пустынный мираж, дрожит несмываемая печать горькой утраты. Когда колонна змеёй проползает мимо, мой взгляд выхватывает ухмыляющуюся физиономию давнего приятеля Костяя, подвизающегося начальником отдела Х-разработок. Мой кореш и замыкает хвост идущей на чреве своём гадины.
      - Ты что? На оперативку не идешь? - удивлённо шипит он на меня.
      - А что, кто-то помер? - Наверное, со стороны я выгляжу, как впервые залетевшая барышня.
      - Какой помер! Др.Shark выздоровел и сегодня вышел на работу!
      Небольшое происшествие в маршрутке неожиданно приобретает устрашающий вид божьего промысла беспощадного в своей неотвратимости. Спешно сбрасываю пуховик прямо во тьму под ногами и, натянув подобающее случаю лицо, присоединяюсь к страждущим коллегам. Скорбно переставляя мгновенно отяжелевшие ноги в такт шагам человеческой многоножки, мучительно вспоминаю детали последнего совещания у директора и поставленные моему отделу задачи. О коих имел неосторожность уже и опрометчиво подзабыть.
      Выбор на нулевом этаже коридора Соcytus ничуть не удивляет - горьких слёз начальников с лихвой хватит, чтобы наполнить средней глубины реку. И мы идём с Константином в хвосте процессии, хлюпая ботинками по солёным лужам. В приёмной встречает немного оправившаяся за прошедший месяц секретарша, а также плотоядно распахнутая дверь кабинета нежданно воскресшего руководителя. Клубящийся в тамбуре мрак, надёжно хранит ужасы этой страшной «пещеры Лейхтвейса». Создавая небольшие водовороты перед сужающимся проёмом двери, начинаем толчками втягиваться в святая святых Института. Пытаюсь надышаться перед тем, как оказаться по ту сторону, но меня подхватывает поток и шутя затягивает в темноту. Беспомощно погружаюсь в марево тамбура. За спиной одиноко гаснет прощальный луч надежды покидаемого мира. Мгновенно теряю ориентировку, но вовремя получив дружеский толчок чуть пониже спины, выныриваю уже по ту сторону. По традиции совершаю небольшой ритуальный реверанс. Осматриваюсь. Здесь весеннее возрождение, яркий свет, и бойко цветёт радуга в красном уголке. Значит, у хозяина кабинета прекрасное настроение. Это радует... Наверное. Вошедшие ранее уже робко рассаживаются по стульям, стоящим вдоль стен, стараясь не привлекать к своим персонам лишнего внимания. Мгновение назад душераздирающе печальные лица сейчас благоухают радостной приветливостью фальшивых улыбок, напоминая дешёвый пластик кладбищенских цветов.
      В дальнем углу кабинета за массивным каменным столом, стилизованным под языческий алтарь, молча бдит зловещий Др.Shark - директор нашего Института, доктор герметических и прочих наук, ставленник высших сил и в общем-то неплохой - местами - руководитель. Его мощный торс по древней традиции настоящих управленцев задрапирован в чёрный плащ с красным подбоем. Густые брови грозно нависают над небольшими налитыми кровью глазками, беспокойно ёрзающими в тесных для них глазницах. Присутствующие в страхе опускают головы, стоит только почувствовать приближение этого легко расчленяющего саму материю взгляда. Когда же он блуждает в противоположных секторах, можно и безбоязненно осмотреться. В монахах, примостивших свои телеса рядом с шефом и скинувших капюшоны, с удивлением узнаю всех его заместителей. Судя по всему, нежданное выздоровление директора подвигло их на экстренное усмирение плоти. Только вот месяц, проведённый в безудержном веселье, несомненно даёт о себе знать. Как оказалось, надёжный источник инсайда о неизлечимости постигшей Др.Shark болезни был не таким уж и надёжным. И вот, сауны, застолья и пляски голыми на столах предательски проявляют себя во всей красе — раскисшие фигуры и опухшие физиономии замов не может скрыть даже самая суровая епитимья. Что переводит хозяина этого кабинета в статус основного источника распространения недостоверных слухов.
      Как только последний прибывший смущённо нащупывает пятой точкой стул, благоговейную тишину рвёт хорошо знакомый громовой глас, звучащий в огромном помещении тревожным набатом. Звуковая волна приветствия, отражаясь от голых каменных стен, проносится ураганом над присутствующими, взъерошивая причёски дам и холодя лысины мужчин. Оперативка стартует в формате, зародившемся ещё в стародавние времена: нуднейший разбор проблем, не имеющих даже отдалённого отношения к работе Института; покорные участники совещания, внутренне страдая, безропотно внимают. Перебрав темы телепередач, просмотренных за время вынужденного бездействия, Др.Shark традиционно переходит к анализу смертных грехов присутствующих в контексте осмысленных ток-шоу. Делает это он со вкусом и расстановкой, находя неожиданные ходы и параллели. Пара часов пролетает единым мгновением, и демонстративная пляска на остатках самоуважения сидящих вдоль стен приближается к финишу - директор заметно выдыхается.
      - Пока я болел, мне пришла в голову отличная идея. Мы начинаем работу над новой разработкой!
      Нежданный пируэт застаёт всех врасплох - на утренних пятиминутках босс никогда не нисходил до разговоров о работе. Проклятье! Оказывается его мозговая болезнь прошла не так и безобидно, как показалось всем поначалу... Во всяком случае, для здесь присутствующих.
      - Отдел опытного производства! Тебе поручается создание опытного образца. Параметры: андроид, материал - бионический гелий/полимер, рост - пятнадцать метров. Через пять дней должен находиться на испытательном полигоне!
      Только животный страх, наверное, не позволяет всем пооткрывать рты, услышав такое!
      - Отдел полимеров, надеюсь, мотаете на ус? И предупреждаю - чтобы никаких отговорок о канализации критически важных технологий.
      Я ищу глазами пребывающего в вечном подшофе начальника «про...ых» полимеров. К моему безграничному удивлению, Золь сидит чисто выбритым, в новеньком, ещё не обмятом на спине, костюме, в эпицентре ауры довольно дорого одеколона и без малейших следов похмелья. Грешным делом, встретив его пару дней назад в коридоре кристально трезвого, решил, что это мираж обыкновенный. Важно кивая головой, апгрейданный с ног до головы Золь записывает что-то на первых страничках новенького ежедневника. Нда-а-а, дела. Это что же происходит с этим миром? Если даже такой идейный сторонник Бахуса решил пожалеть печень и закодировал свои бренные телеса.
      - Отдел обработки информации!
      Внутри у меня всё обрывается, а в конечности устремляются грозно рокочущие ледяные реки. Медленно встаю и замираю по стойке смирно. Жду страшного...
      - Перед тобою ставлю следующую задачу… – Покорно внимаю приговор. - Свиток Силы с истинным именем Бога. Срок финальной готовности - пять дней.
      Всё. Обмякаю. Паковый лед в груди взрывается огненным штормом с небольшим пульсирующим ручейком в левой руке. Воздух предательски исчезает, и я зависаю в безвоздушном пространстве вдали от планет и звёзд... Только холод и мрак кругом.
      - Эй, не отвлекаться! Сядь! - Голос руководителя, подобно зенитной ракете, безошибочно находит меня, затерянного в безднах космоса, и мгновенно приземляет обратно на стул.
      - Будут предложения по обозначению изделия? – Мертвящий, а по силе воздействия на присутствующих способный дать фору печально известной голове медузы Горгоны, взгляд медленно скользит по притихшим рядам начальников, трусливо старающихся слиться с камнем вековых стен.
      - Может, как-нибудь вроде Титана или Атланта? - робко предлагает начальник отдела по связям с органами демократических реформ - девушка с невыразительным именем Тоник.
      Однако её непродуманная попытка выслужиться заканчивается вселенской катастрофой:
      - Что? Да ты думаешь, чего городишь тут? Какие еще Алант или Титьан? - Через рельефно проступающие складки на лбу директора, кажется, можно увидеть бурление магмы его возмущённо кипящего мозга. - Цыгане что ли? Не надо здесь демонстрировать свое поразительное невежество!
      При этих словах отдел бесполезных связей, лишившись единственной опоры в жизни в виде позвоночника, обречённо растекаются по стулу испуганно пузырящейся биомассой:
      - Я… А… Но… Простите...
      - Другие предложения... Я ЖДУ!
      Угроза, звучащая в последней фразе, ставит перед присутствующими дилемму: отсидеться молча и получить за некомпетентность; или высказать свое мнение и опять получить за некомпетентность, вне корреляции с глубинами демонстрируемых познаний, что в древней, что в современной мифологии. Правда, как всегда бывает при таких раскладах, надо учитывать одно существенное «но»: некомпетентность может ещё быть прощена и оправдана, как глубоко родственное состояние души, а вот отсутствие активности в решении поставленных руководством задач, способно стать роковой чертой, своеобразным Рубиконом, за которым неизбежно последует… Отнюдь не блистательный Рим у наших ног.
      Потревоженный улей начальников взрывается напряжённым гулом:
      - Гигант! Крепыш! Малыш! Александр! Мафусаил! Горро! Янычар! Могучий Янг! Твердый кулак! Молот Тора...
      Босс, выслушивая очередное предложение, только кисло кривится:
      - Могучий мне понравилось. Только кто такой Янг? Я его не знаю. Надо что-то более приближенное к жизни. Так сказать, из самой гущи народной, по-настоящему кондовое. Например, Могучая Рука! Нет, лучше Могучий Кулак! Или... Постойте, нет... Во! Могучая Елда! Да! Елда, которая всех наших врагов уничтожит, просто-напросто разорвет!
      Внезапную тишину, квантовой пеной заполнившей кабинет, директор, наверное, считает благоговейным восторгом перед его ослепительным гением. Во всеобщем молчании слышны даже лопающиеся планковские пузырьки — возможно, мы присутствуем при рождении очередных вселенных Универсума. Но только не ручаюсь за их будущую принадлежность райским мирам.
      Уже слегка оправившись от непосредственного контакта с обжигающим гением босса, срочно бросаюсь на защиту небезразличного для меня реноме нашего Института, продукция которого под таким незамысловатым названием вполне может распугать не столько потенциальных врагов, сколько всех реальных клиентов.
      - Др.Shark! Разрешите? - Почтительно встаю. - Сейчас так не принято. Надо сократить - сделать аббревиатуру. Ну, например, Могелд - по первым трем буквам слов названия...
      - Какой... Еще... Могелд?! - Рявкает руководитель, и его голос оглушительно грохочет, подобно обвалу в узком ущелье. - Да ты что тут себе выдумываешь?! Семитские имена присваивать моей продукции?! С-с-с ума сошел совсем?
      - Почему с-с-семитские? - Я беспомощно кошусь на своего соседа Костю.
      - А-а-а! - На меня благословенно нисходит озарение. - Ну, тогда Могел. И я бы еще предложил Г поставить с большой буквы... Для вариативности.
      - Вари... А? - Др.Shark некоторое время раздумывает.
      Присутствующие ожидают вердикт. И либо окончания опасного обсуждения, либо его непредсказуемого продолжения.
      - Мо-Гел, МоГел, - Пожевав слово, большой шеф докатывает его ошметки на языке. – А что? Хм-м-м. На мой вкус ничего так, нравится. Ладно, пойдет. Кто за?
      Все дружно вытягивают свои руки вверх, некоторые даже обе - прямо как немцы под Москвой.
      - Принято! Отдел реклам, попрошу выпустить рекламный проспектик!
      На некоторое время повисает благословенная тишина — начальники лихорадочно прокручивают в мозгах возможные угрозы для руководимых подразделений со стороны нового проекта. Опытники с полимерами уже влипли. Как, впрочем, и я. Кого ещё может настигнуть слепая длань судьбы? Было ушедшее напряжение снова сковывает чресла сидящих.
      - Лаборатория машинного разума здесь? - Таинство тишины, словно хрустальную вазу, беспощадно раскалывает неугомонный глас.
      Казалось бы, подошедшая к логическому концу утренняя иезуитская пытка неожиданно находит новое продолжение. В дальнем углу встаёт Олег. Мы с Костяем незаметно семафорим своему корешу ободряющие послания. В последнее время наш «машинный разум» выглядит неважнецки. Когда-то его лаборатория была в передовых и неизменно удерживала, как шутили местные остряки, плохо-переходящее красное знамя. Но когда это было...
      - Последняя ваша разработка? - Др.Shark плевать на былые заслуги и регалии.
      - Энцефалоридер...
      - Чего?
      - Энце...
      - Я не глухой! - Директор заметно злится, не понятно только отчего. - Что за энцефалосридер? Не е... Хм-м-м... Не компостируйте мне мозги! Так и скажите, что опять провалили очередное задание!
      Некоторое время Др.Shark злобно пыхти, а присутствующие, ожидая страшного, замирают...
      - Все свободны!
      Начальники с облегчением кидаются к выходу. Меня легко подхватывает и выносит вслед неудержимая волна спешно ретирующихся. За порогом кабинета нагоняет Костяй и молча пожимает мне левую руку. Не поняв этого дружеского порыва, поднимаю вопросительно брови. Кореш, словно факир, демонстрирует бумагу с именем будущего монстра, замысловато скользит пальцем по буквам. Я, открыв рот, смотрю на лист... Это что же получается... Проклятье!

      Забегаю в свой ещё толком необжитой кабинет - время Х! Открываю ящик письменного стола, достаю небольшую куклу, стилизованную под Др.Shark. Положив на стол перед собой, настраиваюсь. Тряпичная модель, распластанная на полировке, кажется не такой страшной, как её оригинал, и совсем беззащитной. Быстро прошептав связывающее заклинание, мелом черчу вокруг неё чёрную пентаграмму. Как только предо мной во всей красе предстаёт образ Др.Shark, злость, порождённая страхом, с готовностью закипает в груди. Взяв в руку длинную воронённую иглу, несколько секунд наблюдаю, как с неё скатываются тёмные капельки ненависти и дымясь капают на стол. Настенные часы призывно бьют первый раз. Пора! И я втыкаю в голову куклы, на несколько мгновений ставшей воплощением большого шефа, первую иглу. Здание вздрагивает. Длинные ветвящиеся коридоры изгибаются в конвульсиях, по ним проносится вопль раненного зверя. Та-а-к, есть попадание! Подчиняясь ритму боя часов, монотонно втыкаю новые иголки. С последним тринадцатым воплем кукла превращается в подобие дикобраза, застигнутого охотничьей собакой за справлением малой нужды. Часы, натужно отдуваясь шестерёнками, замолкают. И я некоторое время жду. Не подкрепляемый боле образ начинает медленно таять, размазывается и вот исчезает совсем. Убрав «испуганного дикобраза» на обычное место, быстро завтракаю бутербродами с кровавой икрой.
      Звук разбивающегося стекла... Напряженная работа жевательных мышц рефлекторно приостанавливается. Забыв схлопнуть челюсти, медленно оглядываюсь. Зеркало… Уф-ф! Сорвавшись со стены, это оно разбросало по полу тысячи сверкающих осколков. Замерев, прислушиваюсь. Точно! Опять это тяжкое громыхание откуда-то снизу удавом опутывает здание, заставляя нервно дрожать стены и пол. А ведь весь последний месяц было тихо. И вот… Быстро дожёвываю, подсознательно подстраиваясь под ритм ударов, остатки бутерброда.

Похожие статьи:

Рассказы → Лизетта

Рассказы → Культурный обмен (из серии "Маэстро Кровинеев")

Рассказы → О любопытстве, кофе и других незыблемых вещах

Рассказы → Как открыть звезду?

Рассказы → Незначительные детали