Соломон

На востоке жил когда-то,                                        

Славный, мудрый Соломон.

Был он честный и богатый,

Справедливо правил он.

И владел порой гипнозом.

И судил как Бог всегда,

И без страха и наркоза,

Покорял людей сердца.

 

Соломон однажды летом,

В винограднике гулял.

Он душою был поэтом,

И вдруг чудо увидал:

Медно-огненные кудри,

Буйно вились по спине,

Кожа белая как пудра,

И венок на голове.

 

Стройный стан, девичьи груди,

Будто холмики стоят,

И соски на них упруги,

Как две вишенки лежат.

Бёдра круглые широки,

В центре – чаша живота.

Под бровями чернооки,

Ярко светятся глаза.

 

Губы нежные как роза,

Чуть в улыбке приоткрыв,

«Как зовут тебя мимоза?»

«Моё имя Суламифь».

Не во сне ему предстала,

Дочь страны, где правил он.

Страстью плоть его восстала,

И, влюбился Соломон.

 

А она, смеясь, спросила:

«Кто такой ты? Как зовут?»

«Я пастух, моя вся сила,

В овцах, я их и пасу…»

«Нет, не лги! Ты ликом светел,

Руки чисты и белы,

Но проводят день и вечер,

Все на солнце пастухи».

 

«Да права ты, не пастух я!»

Он её за руку взял.

И от взгляда Соломона,

В ней огонь затрепетал.

«Как ты пахнешь необычно…»,

Соломон её обнял,

И впервые непривычно,

Он её поцеловал.

 

Ощутил девичью сладость,

Влажность зуб, дрожь языка.

И такую в сердце радость,

Что заныла вдруг душа.

«Сладкий мёд ты источаешь,

Мне с тобою как в раю...

Но меня пока не знаешь,

Будешь жить в моём краю».

 

«Я приду к тебе сегодня,

Расскажи мне, где живёшь?

Быть с тобою мне угодно,

Будешь ждать?» «А ты придёшь?»

«Ровно в полночь, непременно,

Ты мне двери отвори.

Да ещё, купи, отменный,

Ты бальзам, и весь натри».

 

Суламифь, пошла на рынок,

И купила мазь-бальзам.

Ожиданье – муки пыток,

Счастье в радости слезам…

И натёрлась этой мазью,

С головы до самых пят.

И теперь на пляжах грязью,

Натирают всех подряд.

 

Вот и полночь наступает,

Отлетел покой и сон.

Она ждёт, она страдает,

Где же милый Соломон?!

Но прождала понапрасну

Не пришёл на встречу он.

Он коварный и ужасный,

Этот парень Соломон!

 

Вот приходит ночь вторая,

Суламифь с надеждой ждёт.

И волнуясь, и желая,

Соломон всё не идёт.

Наконец на третью полночь,

Вдруг послышались шаги.

Засияло словно солнце,

Соломон идёт в ночи.

 

Она сбросила одежды,

И на ложе улеглась,

И с восторгом и надеждой,

Ждать владыку принялась.

Соломон вошёл неслышно,

Задрожала Суламифь.

Вот он рядом, жарко дышит,

Человек он, или миф?

 

Обнял он девицу нежно,

Жадно в губы целовал,

И рукой своей мятежно,

Всю её околдовал…

Расцвела и засверкала,

Её чистая душа,

Этой ночью наступала,

Её тринадцатая весна…

 

Соломон был парень славный,

И влюбился горячо…

А в любви, закон есть главный,

Для любимой – делай всё!

Будь ты нищим, или Крезом,

Или мудрый, сильный царь,

Потакай капризам, грёзам,

И желанья исполняй.

 

Суламифь была прекрасна,

И умна не по годам.

Понимала, что опасно,

Сильно нравиться царям.

И поэтому всё больше,

Соломон её любил,

Отвечала ему тем же,

Изо всех девичьих сил.

 

Соломон с ней радость видел,

Счастье райское вкусил.

Грубым словом не обидел…

Он её боготворил...

Но блаженство их недолго,

Длилось будто бы во сне.

Разливалась словно Волга,

Зависть недругов в стране.

 

Соломонова царица,

Жаркой ревностью горя,

И коварна как тигрица.

Их любовь подстерегла.

И убийцу подослала,

Чтоб разрушить этот сон.

И убить их приказала.

Но был мудрым Соломон.

 

И убийца к ним ворвался,

И вонзив свой меч в неё,

Он, запнувшись, стушевался,

Глянув в царское чело.

И прогнал его пинками,

Как шакала гонит слон.

Вытекала жизнь рывками,

Горько плакал Соломон.

 

Обняла его за шею,

Широко открыв глаза,

И её душа как фея,

Отлетела навсегда…

Но живёт любовь на свете!

Даже смерти вопреки!

И ей рады все как дети,

Даже мудрые цари!.