Публикации

Разбуженное, утренне-золотое, солнце лилось и лилось в окна господарских покоев, выстилая на стенах сияющие дорожки. Штефан смотрел – на солнцем истончаемые тени у ног своих, на синее, ни облачка, небо за окнами. А после обернулся к хранящему тишину за спиною его, заставив прервать почтительное сыновье молчание.

– О чем ты хотел спросить меня, Богдан? 

Надевая высокотехнологичные герметичные комбинезоны, защищающие от сильнейших перегрузок, мы заходим внутрь звездолёта и усаживаемся в удобные кресла. Необходимо также пристегнуться, что каждый и делает. Мы ждём скачка. Космический корабль понемногу готовится к его совершению. Наконец, скачок происходит. Мы за секунду оказываемся на орбите Земли № 6. Это ещё относительно недавно казалось невероятным, но, как выяснилось, именно казалось. На деле же всё было вполне осуществимо. Человечество, построив первые колонии не на Земле, удивительно быстро вырвалось не только за пределы Солнечной системы, но и перешагнуло границы Млечного Пути, начав обосновываться в других галактиках.

 „- Он в тёмной короне, с густой бородой.

- О нет, то белеет туман над водой“.

Иоганн Гёте «Лесной царь».

Отцом моим был ушедший на покой император, известный своей добротой, милосердием к подданным и приверженностью к наукам и искусствам. Больше, чем в чем бы то ни было, повелитель преуспел в сочинении хайку и танка – коротких песен, прославивших его в веках. Неоднократно бывший правитель страны Ямато, отрекшийся от престола и не скованный, как ныне царствующий император, правилами этикета, не обремененный заботами правления, устраивал поэтические состязания – не многолюдные, но собиравшие только лучших из следующих по Пути.

  Дымящееся  от  испарений  жёлто-коричневое   море  крыш  с  островами  куполов  и  ротонд окружало  меня.  Вокруг  не  было  видно  ни  души.  В  такой  ранний  час  даже  трубочисты  не  успели  ещё  приступить  к  работе.  Но  я  слишком  хорошо  знал  своих  преследователей,  а  также  их  способы  отслеживания  намеченных  жертв,  чтобы  впасть  в  то   соблазнительное  состояние  покоя  и  неги,  к  которому  так  располагал  напоённый  светом,  прозрачный  утренний  воздух.  Даже  здесь,  на  этих  высотных  пустошах,  затерянных  между  небом  и  землёй,  меня  могла  подстерегать  опасность.

Корабль капитана Фрея подошёл вплотную к кораблю Мёртвых. Абордажная команда с крючьями, топорами и короткими мечами собралась наготове у борта.

Жила Земля безбедно, но только вот беда —
Все ждали потепленья — настали холода.
Погибли урожаи, и не хватает дров.
Детишек не рожают и не пасут коров.

Для флэш-моба Леси Шишковой

Трамвайчик мечтает попасть в музей. Встречает девочку, просит её написать письмо Дедушке Морозу. Но девочка пока ходит в детский сад и писать не умеет. Но она обещает выучиться и обязательно написать про мечту трамвайчика. А вот сбудется она или нет - вы узнаете, прочитав эту простую, но удивительную историю.

В окнах казармы и общежития свет не горел, только подмигивала лампами «дневного света» вышка, так похожая на Эйфелеву башню.

Юкико и Брайан пересекли двор и направились к лабораторному корпусу, где на третьем этаже светилось одинокое окно.

Мой последний рабочий день перед выходными подошёл к концу. Я блокирую операционную систему и выключаю компьютер. Затем выхожу из комнаты-капсулы. Вскоре, получив в гардеробе верхнюю одежду, покидаю здание. Снаружи сейчас, как и всегда, много охраны. Строение обороняют, патрулируя прилегающий периметр, несколько десятков автоматчиков. Здесь также постоянно стоят два военных автомобиля, каждый из которых имеет установленные пулемёт и энергетическую пушку. Здание, в котором я служу, невзрачный прямоугольник серого цвета (строение почти полностью бетонировано) с редкими окнами, – один из центров управления строительством. Подвал его под завязку набит громоздким и сложным оборудованием, основной массив работы людей выполняется на первых двух этажах. Внутри приходится полагаться на искусственное освещение, стоит признать, весьма яркое.

Если не везёт - так не везёт. Хотя мне грех жаловаться. Всё-таки быть первым орком (пусть и завхозом) за всю историю Академии Прикладной Герменевтики - это круто. Наверное.

Не подумайте, что я жалуюсь. Нет, нет и ещё раз нет. После службы в магоразведке (там я дослужился аж до старшего сержанта), репортёрства в еженедельном “Вестнике алхимических искусств” и преподавания в школе-колонии для детей из семей магов-отщепенцев, многие посчитают, что нынешняя моя должность - закат любой карьеры. Однако более спокойной работы у меня никогда не было.

Автор приносит свои извинения благочестивому читателю за применение ненормативной лексики и уверяет, что оная использовалась лишь в качестве художественного приёма. Все образы и персонажи выдуманы автором и совпадение с реальными или мифическими героями, а также историческими событиями случайно.