Плавный полет среди белой перины облаков, сверкнувшая внизу синяя гладь моря. Стремительное падение вниз, сжавшееся в накатившей радости сердце…
Мой сон прервала божественная флейта Пола Бурдера , ласкающая слух и приносящая умиротворение.
Как же я не люблю открывать глаза по утрам , хотя последнее время это не приносит той, уже забываемой боли. Вот флейта зазвучала громче, на стеллаже зазвенело тонкое стекло. В моей маленькой комнате витал мрачный гений Клода Дебюсси, воплотившийся в демоническом Сиринксе. Еще несколько минут лежу с открытыми глазами. Они исследуют паутину трещин на потолке. Затихли последние пассажи музыки – пора вставать. Лениво шевелится штора, стыдливо прикрывающая окно. Ступни холодит линолеум, зевком прогоняю остатки сна и иду на кухню, по пути нажав кнопку лежащего на столе пульта от музыкального центра. Нет, свежую заварку делать лень, с вечера еще осталась. В ванне прикладываю к глазам смоченные в ней ватные тампоны. Какое блаженство !
Мучавший меня долго коньюктевит постепенно отступает. Привычным жестом водружаю на нос солнцезащитные очки с темными круглыми стеклами, без них я не могу смотреть в зеркало, единственное в моем доме. А память с упорством электронного носителя информации возвращает меня на несколько лет назад.
Жаркий летний полдень. Легкое головокружение от пряных запахов луга. Стрекот кузнечиков и мычание коров, доносящееся из виднеющейся вдалеке деревушки. И пятна васильков, по своей синеве пытающихся обогнать небосвод. Внезапно налетевший порыв ветра. Небеса, быстро темнеющие от распухших влагой туч. Закладывающий уши раскат грома. Всполохи молний. И боль, гасящая сознание.
А потом – медленное возвращение из небытия, бледно розовый ожог на руке, похожий на прожилки древесного листа. Глаза, бесцветными бельмами в зеркальном отражении . Только зрачки жирной черной точкой. Косые взгляды, жалость старух и разводящие руками врачи.
Как же хорошо, что сегодня не надо идти на работу. Не надо терпеть назойливых сослуживцев, их пустую болтовню. И омерзительное копошение клубка змей, которое они называют карьерой и успешностью. Зеленый чай оставляет приятную горечь во рту, а со стены напротив на меня взирают седовласый старец –репродукция картины Васильева, да Че Гевара с немым укором на бородатом лице к людям неспособным обрести свободу. Включаю телевизор, пустой экран оживает картинкой. Идет программа криминальной сводки. Лицо пожилого майора милиции явно озадачено. Тщательно подбирая слова он дает интервью :
-Скажите, а правда что это преступления связывают с небезызвестным Окулистом, ведь жертва лишена глаза ?
-Без комментариев ! - похожее на кошачье, усатое лицо майора отражает озабоченность тем, откуда произошла утечка информации.
-То есть вы расписываетесь в полном бессилии милиции перед маньяком ? – не унимается дотошный журналист.
-Мы уже вышли на след этой сволочи, скоро он будет арестован! –лицо майора багровеет, а изо рта брызжет слюна.
Я же падаю на пол вместе со стулом и начинаю истерически смеяться, вместе со мной смеется заяц на моем предплечье, оскалив свои серповидные клыки. Успокоившись, убираю со стола посуду и следы завтрака. Сметаю в ладонь хлебные крошки и иду к круглому аквариуму, стоящему на тумбочке в углу.
В нем живут мои любимцы – черные кубинские тараканы. На редкость умные и красивые создания . Тараканы зашевелились, предчувствуя кормежку. Сыплю им крошки, черные красавцы одобрительно шипят.
Так, надо сходить на рынок за продуктами. Потом приготовить что- нибудь легкое. Ведь я слежу за собой, а привлекательность у противоположного пола для меня необходима.
Над тарелкой с ароматным овощным рагу поднимается пар. Заходящее солнце красит розовым обои на стене. Я наливаю на дно бокала коньяк. Медленно выпиваю и смотрю на стеллаж, занимающий все пространство над диваном. Из стоящих на нем стеклянных колб взирает на меня множество глаз. Они разных цветов и размера, роднит их только одно -причина по которой они плавают в спирте.
Все это началось с первой жертвы, чей глаз, зеленоватый с вкраплением желтых точек, занимает почетное место наверху. Знакомство произошло в парке, впадающего в долгий зимний сон посреди желтого покрывала опавших листьев. На облезлой лавочке вдруг произошло то, что некоторые называют любовью, а кто и просто влечением. А потом была уютная кухня жертвы, ее смешные попытки снять с меня темное стекло очков. После долгого поцелуя, когда грудь жертвы касалась моей, это все- таки произошло. Лицо жертвы исказила гримаса ужаса, преходящая в отвращение. Еще секунду назад ставшая родной ,жертва вызвала у меня нахлынувшую ярость .Голова была как в тумане, рука потянулась за ножом, который так некстати лежал на столе. Сверкнув серебристой полоской, он впился в плоть. Жертва, не издав ни звука, схватилась за горло, пытаясь остановить толчками выходящую из тела жизнь. Красным дождем застыли в воздухе капли крови. Через секунду они оказались на моем лбу и щеках, а любопытно высунувшийся язык ощутил их солоноватый вкус. А несколько капель попали в глаза, заставив моргнуть несколько раз. Нож выскользнул из дрожащей руки, а ноги понесли меня в ванную. Умывшись, взгляд мой уперся в отражение круглого зеркала. На меня смотрели глаза. Но они уже не были бельмами. Глаза были маслянисто-черными. Потом они начали пульсировать идущим из глубины голубым светом, через секунду на меня смотрели мои глаза! Глаза, о цвете которых уже почти забыто. Ноги мои подкосились от этого чудесного зрелища. С трудом, придя в себя, на кухне я все тем же ножом был извлечен глаз у жертвы, как память о чудесных минутах. Спустя какое то время глаза мои вновь стали бесцветными, но жизнь вновь заиграла красками. Теперь в ней был смысл.
Ну что ж, пора собираться. В окно мне подмигивали звезды, большой муравейник города погружался в сон. В сумку отправились латексные перчатки, незаменимая в своей эффективности опасная бритва, и скальпель, которым так удобно было удалять глазное яблоко. Ожог на руке пульсировал, проступая красным узором на коже. Казалось, что в него одновременно вонзаются тысячи иголок. Это была приятная боль.
Теплые объятья летней ночи охотно приняли мое тело. Моей целью был городской парк, когда- то ухоженный, а теперь превратившийся в заросший лесок. Мне это было на руку. Минимум случайных свидетелей и максимум потенциальных жертв. Вот и чудное местечко, с густым кустарником, плохо освещенное и гулом кафе, огоньком, сверкающим между стволов старых лип. Теперь остается только ждать.
Секунды сливаются в минуты, минуты в часы, но время такой пустяк. Замечаю одинокую фигуру. Спешно привожу себя в порядок –теперь я сама невинность. А вот и жертва, ее губы растянуты в пьяной улыбке. Присаживаясь на скамейку ,рядом со мной жертва произносит фразу, слышанную уже тысячу раз :
-Девушка, разрешите с вами познакомиться !
