До города оставалось ещё несколько километров, но после пройдённого пути это расстояние уже не казалось Дмитрию сколь-нибудь значительным. От опушки леса уходила слабо утоптанная тропинка и путник, внимательно осматриваясь по сторонам, шагнул на неё.
В любую минуту готовый укрыться в кустарнике, Дмитрий пересёк небольшой луг и, следуя тропе, спустился в овраг. Затем пробрался через густой орешник, перешёл по узкому шаткому мостику быстрый ручей и снова вышел на открытое пространство.
По всей видимости, этой тропинкой пользовались не часто, местные жители могли ходить по ней в лес за ягодами и грибами. Дмитрий полагал, что этот путь выведет его на большую дорогу, где он сможет затеряться среди людей, идущих в Вастабан на рынок. Обогнув очередной холм, программист почувствовал дым костра и через несколько десятков шагов вышел к походному лагерю.
У огня сидели пять человек. Несмотря на тёплую погоду, все они были одеты в видавшие виды тулупы и шапки. Ближайшие кусты украшали онучи и лапти, развешанные для просушки, даже с порядочного расстояния Дмитрий чувствовал запах немытых тел и нестиранных портянок. Бородатые и не стриженые мужчины вытягивали к костру грязные ноги и вели неторопливую беседу. Пламя лениво лизало коричневатое мясо, нанизанное на вертел, из рук в руки передавался кувшин с каким-то питьём.
Его заметили.
― Смотри, не как у нас гости! ― сообщил один из мужчин, вставая на ноги, с земли он подобрал увесистую короткую дубинку. Остальные отдыхающие, посмотрели на прохожего и эти взгляды Дмитрию совсем не понравились.
Программист хотел пройти мимо, но сразу двое незнакомцев встали у него на пути, лишая возможности следовать дальше. Один из них держал в руке палку, у второго на поясе в верёвочной петле покачивался небольшой топорик.
― Что вам нужно?! ― спросил Дмитрий, стараясь придать своему голосу твёрдость.
― Мы люди простые, ― скромно ответил один из мужчин. ― Что подашь, тому и рады будем.
― Но у меня ничего нет! ― рассеянно пробормотал Дмитрий, уже понимая, что столкнулся с самыми обыкновенными разбойниками, которых в Конунгии хватало.
― Все так говорят! ― улыбнулся второй, и бандиты разразились дружным хохотом. ― Раздевайся, парень, и иди своей дорогой, мы же не душегубы какие. И не вздумай бежать, всё равно поймаем.
― Так-так, разбойники значит, ― прозвучал насмешливый голос совсем рядом. Дмитрий и налётчики как по команде посмотрели на человека стоящего в том месте, где только что никого не было. Им оказался мужчина среднего роста с коротко подстриженными тёмными волосами. На незнакомце была одета длинная серая рубаха на выпуск пошитая из грубого сукна и свободные штаны из того же материала. На ногах, поверх обмоток, плотно сидела короткая чёрная обувь из мягкой кожи похожая на тапочки. Прохожий носил небольшую бороду, ухоженную и аккуратно подстриженную и Дмитрию поначалу показалось, что мужчине около сорока лет, но заглянув в карие глаза путника, смелые и озорные, программист понял, что ошибся. Перед ним стоял юноша, возможно, не старше самого Сафронова.
Прохожий выглядел абсолютно спокойным и уверенным, держал спину прямо и словно излучал силу и превосходство над бандой грабителей. В руке он держал длинный деревянный посох, на который опирался при ходьбе. Вся его одежда была чисто выстиранной и ухоженной, и тем разительней ощущался контраст между этим человеком и грязными немытыми налётчиками.
― А ты ещё кто такой? ― один из грабителей оставшихся сидеть у костра поднялся в полный рост и Дмитрий сразу понял, что это предводитель банды. В отличие от своих подельников главарь носил короткий волчий полушубок и на поясе у него висел меч без ножен, ржавый и зазубренный, но это было настоящее боевое оружие, в то время как остальные бандиты имели только дубинки и топоры. Вожак держался нагло и самоуверенно, не сомневаясь в силе своей ватаги гарантированной численным перевесом.
― Да так, мимо проходил, ― усмехнулся путник. ― Вот решил остановиться и узнать, что нужно таким вшивым ублюдкам как вы от честного человека.
― Разберитесь ка с этим наглецом, да поучите, как следует, только не убивайте! ― велел главарь своим людям и сразу двое бандитов кинулись к неожиданному заступнику Дмитрия.
Посох юноши взлетел вверх, со свистом рассекая воздух, и встретил первого нападающего ударом в челюсть. Бандит оторвался от земли и, пролетев несколько шагов, тяжело рухнул на землю, как мешок с картошкой. Второй атакующий попытался достать противника дубинкой по голове, но тот, шутя, уклонился от выпада, одновременно подсекая грабителю ноги своим оружием. Ноги налётчика подлетели так высоко, что оказались выше его головы, и он приземлился на затылок, рискуя сломать себе шею.
― Убейте его! ― крикнул главарь своим подручным, оставшимся в строю, и те кинулись выполнять приказ. Одного из них защитник Сафронова встретил тычковым ударом своего посоха в солнечное сплетение, надолго лишая возможности продолжать бой. Второго он уложил почти незаметным для глаза выпадом в голову.
Атаман осознавший, что остался один, неожиданно бросился к ближайшим кустам, но спастись бегством он так и не успел. Прохожий в серых одеждах перехватил свой посох на манер копья и с силой метнул его вслед предводителю банды. Метательный снаряд юноши попал бородатому главарю аккурат промеж лопаток, бандит рухнул на землю, уткнувшись лицом в траву.
Незнакомец уверенной пружинящей походкой подошёл к вожаку и с силой перевернул его ногой на спину.
― Не губи! ― взмолился бандит. От былой уверенности и высокомерия не осталось и следа. ― Не от хорошей жизни пошёл на такое, жена у меня совсем больная и ребятишек четверо!
― Врёшь ты всё, Пафнут, ― со злой издёвкой в голосе заявил прохожий. ― Нет у тебя ни жены, ни детей, нет, и не было никогда. А на большую дорогу ты пошёл не от нужды, а потому что никогда работать не хотел, но очень любил другим завидовать. Вот и всё.
― Кто ты такой, откуда ты знаешь моё имя?! ―Пафнут пытался отползти в сторону, суча ногами, его глаза наполнились страхом.
― Я всё про тебя знаю. На этот раз я вас пожалею, но если снова поймаю на грабежах, пеняйте на себя. Надеюсь, ты всё понял, повторять не нужно?
Бандит часто закивал головой в знак полного согласия, а молодой человек казалось, уже потерял к нему интерес. Юноша приблизился к Дмитрию и очень внимательно посмотрел на него. Взгляд незнакомца понравился Сафронову, в нём чувствовалась открытость и подкупающая чистота намерений.
― Ты в город? ―просто спросил он. ― Ну, пойдём, нам по пути. Меня Тимуром зовут.
После короткой процедуры знакомства молодые люди покинули место боя, где потрёпанное войско Пафнута ещё только начало приходить в себя.
Молодые люди обогнули очередной холм, скрывавший от них город, и Вастабан предстал перед путниками во всей своей красе. С юга и запада крепостные стены плавно огибала река, довольно широкая и медленная, её воды содержали много железа и имели красноватый оттенок. Горожане прокопали ров с северной и восточной стороны крепости, соединив реку и окружив своё поселение водой со всех сторон. Главные ворота были широко распахнуты, массивная железная решётка поднята, подъёмный мост через ров опущен.
Стены города, сложенные из обтёсанных серых камней, которые добывались в местной каменоломне, имели высоту до пятнадцати метров при толщине в шесть. Через каждые пятьдесят шагов в крепости были установлены башни с несколькими ярусами бойниц и развивающимися на ветру флагами Вастабана. Общая длина укрепления составляла около пяти километров, прочная и грозная каменная преграда надёжно оберегала покой десяти тысяч жителей столицы. Ещё двадцать тысяч человек составляли население окрестных посёлков, ферм и хуторов, территориально относящихся к вотчине правителя Вастабана.
Тропа вскоре влилась в широкий и хорошо утоптанный грунтовый тракт, ведущий к городским воротам. По дороге в обоих направлениях двигался непрерывный поток людей, в основном торговцев следующих на рынок и обратно. Гужевые повозки, запряжённые лошадьми и быками, везли в Вастабан продукты питания, дрова, скот, строительные материалы и рабочую силу.
Дмитрий думал о своём неожиданном спасителе, раньше он никогда не встречал в Конунгии такой виртуальной модели, но этому могло найтись вполне разумное объяснение. Тимура мог создать кто-то из коллег Сафронова непосредственно перед процессом материализации реальности.
― Откуда ты идёшь, где твой дом? ― поинтересовался Дмитрий.
― У меня нет дома, ―ответил ему попутчик с грустной улыбкой. ― Я путешественник и живу дорогой. Она меня кормит и даёт кров.
― А где ты научился так здорово драться?
― У меня были очень хорошие учителя!
Путники приблизились к городским воротам и Тимур неожиданно остановился:
― Здесь мы должны расстаться.
― Почему?! ― опешил Дмитрий.
― Мне нужно идти в другое место, сегодня я оставлю Вастабан в стороне. А ты иди и помни, дорогу осилит идущий. Очень скоро мы снова встретимся, удачи тебе!
Тимур, не оглядываясь, бодрой походкой пошёл вокруг города по объездной дороге. Дмитрий немного проводил его взглядом, тяжело вздохнул и зашагал к воротам, пристроившись за телегой нагруженной мешками.
У самого входа стояло два стражника в полном боевом снаряжении, они внимательно оглядывали всех входящих и выходящих из города. Ещё трое солдат из состава отдыхающей смены устроились неподалёку на траве. Они сидели вокруг небольшого костерка, над которым дымился котелок с каким-то варевом.
― Эй ты, иди сюда! ― крикнул охранник.
За грохотом тележных колёс по дорожным ухабам Дмитрий не сразу понял, что солдат обращается к нему.
― Да-да, ты! ― ответил стражник Вастабана на вопросительный взгляд программиста.
Дмитрий подчинился.
― У меня приказ, задерживать всех подозрительных личностей пытающихся пройти в город, ― уведомил его солдат. ― С этой минуты ты под арестом.
― Это какая-то ошибка, ― запротестовал Дмитрий. ― Я честный человек!
― Ты хочешь выразить неповиновение представителю власти? ― сурово спросил стражник и положил ладонь на рукоять меча. И Дмитрий понял, что никакие объяснения и оправдания здесь никто слушать не станет. Если понадобиться его силой отволокут куда нужно и если при этом ему сломают пару рёбер, то никто по этому поводу даже не расстроиться кроме его самого.
― Нет, ― обречённо промолвил Дмитрий.
― Вот так-то лучше. Если ты честный человек, то тебе нечего бояться, после допроса тебя отпустят на все четыре стороны. Семён!
Один из солдат отдыхающей смены, совсем ещё молодой мужчина, вскочил на ноги и быстро подбежал к своему командиру.
― Отведи этого парня в тюрьму и сразу возвращайся обратно, ― отдал распоряжение солдат задержавший Дмитрия.
― Шагай вперёд! ― беззлобно велел программисту конвоир и легонько подтолкнул его в спину.
Сразу за воротами начиналась центральная улица Вастабана мощёная камнем, она была достаточно широка для того чтобы на ней могли спокойно разъехаться две конные повозки. От главной дороги отходили более узкие ответвления, по некоторым из них можно было пройти только пешком. Вдоль дороги располагались дома жителей, построенные из серого булыжника, в большинстве своём они имели два этажа. Нередко попадались лавки ремесленников, построенные прямо среди жилых строений.
― За что меня арестовали? ― попытался выяснить Дмитрий у своего сопровождающего.
― Не спокойно у нас, путник, люди пропадают, ― доверительно шепнул ему конвоир. ― Скоро ты сам всё узнаешь, а теперь давай молча, мне нельзя с тобой разговаривать.
Они дошли до центра Вастабана, где располагалась рыночная площадь и дворец правителя, представляющий собой самостоятельную крепость окружённую стеной четырёхметровой высоты. Во входных воротах так же стояла стража, которая пропустила Семёна и пленника внутрь без лишних вопросов.
Внутренний двор дворца правителя был совсем невелик, здесь находились только несколько амбаров для хранения запасов продуктов и казарма. Семён подвёл Дмитрия к низкой неприметной двери обитой железом и постучал. На стук распахнулось смотровое окошечко, и бородатый страж в шлеме прищурился на солнечный свет.
― Семён, ты что ль?
― Я, дядя Игнат, принимай ещё одного.
Семён сразу же ушёл, а его пожилой сослуживец, широко распахнул дверь, и отошёл в сторону, сделав пригласительный жест:
― Ну, заходи, да под ноги смотри внимательней, тут лестница крутая.
Дмитрий с тяжёлым сердцем переступил порог тюрьмы и поставил ногу на первую ступеньку узкой лестницы уходящей глубоко вниз. Но прежде, чем тяжёлая дверь захлопнулась за его спиной, он увидел её.
Яну Дмитрий создавал сам. В её внешность и черты характера он вложил все свои идеалы женской красоты и понятия о безупречной спутнице жизни. И вот сейчас она была здесь настоящая и живая, материализовавшись вместе со всей Конунгией. На мгновенье их взгляды встретились, и молодой программист испытал нечто напоминающее разряд тока. Девушка, мельком взглянувшая на него и уже собравшаяся идти дальше, вдруг остановилась и пристально посмотрела на пленника, словно узнала в нём знакомые черты. В следующее мгновенье железная дверь закрылась, погружая Сафронова в холодный полумрак темницы.
