Кошмар с улицы Вязов

Вечер начался для Свинопони удивительно-потрясательно. Еще не вполне очухашееся после вируса Греббинса, существо сидело, завернувшись в атласное одеяло, возле стола и пило чай с эклерчиками.

[cut=читать дальше]

Только было Свинопоня решило, что к такому глючному чайку надо добавить коньяка и потянулось за половником, как фонтан-телепорт вспыхнул, засверкал и выстрелил, как гейзер в Долине Смерти. На вершине коньячного столба, прищурившись сквозь маску, покачивалась зеленая змея с развернутым разноцветным зонтиком, которым она прикрывалась от падающих сверху горячих глинтвейновых капель.

Свинопоня втянуло сопелкой отрадный аромат и попыталось вскочить со стула, чтобы встретить почетно-почтенную гостью со всем респектом, но змеемаска только хвостом махнула:

- Сиди-сиди, болезное ты наше! Я вот тут тебе полезного укрепляющего напитка наглючила.

Змеемаска щелкнула хвостом, и струя глинтвейна, взлетев под потолок, рассыпалась ароматным дождем в подставленные чашки с яблоками. Существо разинуло рот, увидев такое колдунство, и капли отрадного напитка забарабанили по его нёбу и глотке.

Свинопоня облизнулось и потянулось копытом к ближайшей чашке.

Они со змеемаской чокнулись, выпили и закусили эклерчиками.

- Шюмел камышь, деревни гнулись, и ножка мертвааая былаааа… - распевало углюченное глинтвейном Свинопоня.

- Неее, это не правильная песнь, - заявила змеемаска, - Надо на ночь глядя чего пострашнее. Вот…, - и, прокашлявшись, она затянула изысканным баритональным дискантом:

«Потолок весь в крови,

Дверь шатается,

За шершавой стеной

Труп валяется.

Как войдешь за порог –

Всюду кости.

И скелет к нам в окно

Лезет в гости».

И она защелкала кастаньетами на хвосте.

Свинопоня не могло усидеть на месте и, притопнув копытом и прихлопнув челюстью, пустилось в пляс вприсядку. Змеемаска, раскрыв боевой веер и помахивая им, подобно очаровательной гейше, заскользила вокруг существа, покачивая стройным гибким телом.

От такой заводной песни и не менее заводного танца проснулись давно не заводимые летучемышнокрылые часы и начали приплясывать в ритме регги над головами парочки. Чердак ходил ходуном: крыша подпрыгивала, окна хлопали, занавески развевались, хлопая на ветру, фонтан-телепорт обнял струями коньяка мягкий пуфик и принялся танцевать с ним акробатический рок-н-ролл.

Веселье било гаечным ключом, который, как и полагается в таких случаях, свалился с люстры и треснул Свинопоню по бошке. Но такая мелочь уже не могла испортить праздник.

- И скелет к нам в окно лезет в гости! – припевало существо.

- Уууууууу! – неожиданно раздалось за окном.

В этом вое слышался ужас, не передаваемый никаким глюками; он нес с собой смерть, опустошение и разрушение мирно-чердачной Вселенной. Захлопнулись и снова распахнулись под порывами ураганно-леденящего воя, плавно переходящего в инфра- и ультразвук, окна чердака.

Танцующие замерли: даже стрелки на часах застыли. Время глючного мира задрожало и, испуганно вскрикнув, телепортировалось в фонтан.

И тогда из разверстой пасти черного окна в белых ресницах кружевных занавесок вышли двое, материализовавшись из глубокого вакуума зачердачья. И вид их был страшен: один из них – рыцарь с бледным лицом и ромашкой на челе, окровавленном и покрытым засохшей болотной тиной; и второй – в изрезанном ножами скафандре с полковничьими погонами, высокий и могучий, он еле брел, оставляя на полу кровавые пятна, держа подмышкой огромного серо-сизого волка с ушами-бантиками, а в деснице у него был огромный торт с кремовыми розочками.

Увидев знакомый милый лик, Сивнопоня вышло из ступора, который тут же свернулся в коврик и спрятался под диван, и бросилось к отважному лыцарю, еле стоящему на ногах. Змеемаска подхватила под локоток высоковакуумного сержанта-полковника, усадила на стул и быстро налила обоим по тазику коньячного глинтвейна.

…После второго тазика лица обоих нещасных порозовели, раны затянулись, а волк даже вылез из-под мышки и, запихнув мышку на свое прежнее место обитания, ушел к фонтану – купаться и зализывать царапины, нанесенные, казалось, сумасшедшим миксером, работавшим в режиме нарезания кокосовых орехов с кожурой.

Гости поведали страшную историю, от которой у Свинопони встала дыбом челюсть, а у змеемаски – змеиные чешуйки.

И рассказали высоковакуумный сержант-полковник и бледноликий лыцарь, как сидели они на чердаке у сержанта и пили анисовую водку, закусывая ее солеными помидорчиками, маринованными огурчиками, селедочкой под шубой, картошечкой в мундире и говядинкой в ботинках, когда пронесся чудовищный ураган, погасивший свет на всем чердаке. А когда рассеялась тьма, узрели товарищи стоящего посреди комнаты монстра, видом ужасного. Был он невысокого росточка, с огненно-рыжей шевелюрой, за спиной у него вращался пропеллер от сверхзвукового боевого самолета-невидимки капитана Казиника, которого (и самолет, и капитана) еще никому не удавалось увидеть, а вместо пальцев у чудовища были ножи столовые, палочки сушные, вилки двузубые, сюрикены метательно-хватательные.

- А одет он был, - в голосе сержанта-полковника послышался трепет и страх вселенский, - В КЛЕТЧАТЫЕ ШТАНЫ!!!

- Мамочкаааа! – завыло от ужаса Свинопоня, сползая под стол и окапываясь в полу чердака.

Монстр, нацелив свои смертельные оружия на лыцаря и сержанта, отнял у них анисовку и цельную бочку с мочеными яблоками. А потом порезал пропеллером говядинку в ботинках на мелкий фарш и уже нацелился было добавить к будущим котлетам обоих сотоварищей, но они, подхватив волка подмышку, мышку – под волка, а тортик в десницу, успели сбежать.

- Хрррр, - сообщил волк, выныривая из фонтана-телепорта.

- Он говорит «Я есть Грут», - перевел сержант-полковник.

- Хррррр!!! – замотал бошкой волк, открывая пасть и показывая внутрь.

Внутри было темно и страшно.

- Ааааа! – догадался лыцарь. – Он говорит, что успел проглотить ключ от сейфового замка-невскрывайки, которым была заперта бочка с мочеными яблочками.

- Хррррр!!!! – зарычал волк, указывая хвостом и задней лапой на окно, за которым таилась вселенская темнота и страхота.

- А еще он говорит…

- Да мы уже поняли, - буркнула протрезвевшая и оттого до зелени злая змеемаска, проверяя, легко ли открывается боевой зонтик. – Он говорит, что это чудовище припрется сюда, чтобы отнять у нас ключ и тортик.

- Надо бы того… план обороны продумать, - прощелкало челюстью Свинопоня. У мирного нещасного глюка вибрировала вся тушка, уши норовили прикрыть испуганные зенки, а лапки тряслись в пляске святого Витта.

- Нет у вас времени планы планировать и оборону оборонять! – раздался тут страшный глас за их спинами.

Все обернулись. На подоконнике, растопырив веером руки-ножницы, восстояло чудовище: с пропеллером за спиной, вращавшимся на сверхсветовых скоростях и распространявшим вокруг себя полный вакуум; нечесаная поросль на голове его пламенела огнем; глаза исторгали шаровые молнии. Руками-крюками-ножницами-ножами-вилками-палочками монстр держался за раму окна, оставив свободными только конечности с метательно-хватательными сюрикенами. И на нем были КЛЕТЧАТЫЕ ШТАНЫ!!!!

- Ыыыыы, - тихонько завыло Свинопоня, хватая самое ценное – тортик с кремовыми розочками, - и уползая в нору под столом.

- Ууууу, - вторил существу волк, держась за второе самое ценное – свое пузо, - и пытаясь выпихнуть Свинопоню из норы и залезть туда самому.

Однако остальных глюков, прошедших огонь, воду, медные трубы, эклерные смоги, кокосовые битвы и даже графоманский армагеддец, напугать было не так-то легко. Змеемаска, изящно крутнувшись на хвосте, распахнула боевой веер, ногой дав пинка самонаводящемуся зонтику. Высоковакуумный сержант-полковник, сбросив ошметки ненужного скафандра, с корнем вырвал унитаз из свинопонного сортира и готовился встретить монстра во всеоружии. Бледнолицый лыцарь, почесав в затылке прямо через шлем, прикрылся стулом, как щитом, выставив перед собой бессмертную ромашку, источавшую ядовитые для злобственных глюков ароматы.

Но силы были слишком неравны. В мгновение глюка, так что забившиеся в угол летучемышнокрыльные часики даже не успели крылышками махнуть, чудовище одним ударом кухонного ножа выбило из рук сержанта-полковника фаянсовое оружие; выставило против боевого веера швейные ножницы; и заточенными ядовитыми сушными палочками отрезало головку ромашке. Зонтик, повинуясь сверкающему взгляду хозяйки, попытался было на бреющем атаковать монстра сзади, но был спицеполоман сверхзвуковым пропеллером.

- Ну что, съели без меня тортик с яблочками! – зловеще расхохоталось чудовище. – Нет у вас методов против Карлсона с улицы Вязов!

И, щелкая метательно-хватательными сюрикенами, спрыгнуло с подоконника и двинулось вперед, наводя ужасть бледными очами, из которых летели шаровые молнии, и клетчатыми штанами со стреляющими разрывными пуговицами подтяжками.

Спасение пришло из заоконного глубокого вакуума нежданно. И явилось оно в виде темной фигуры с джедайским мечом в руках. Золотой лазерный луч обрушился на монстра, спалив того заживо – только клетчатые штаны в кучке пепла остались.

- Я тебе покажу, засранец, как мои сюрикены вместо протезов использовать! – раздался знакомый голос.

- Всего-то и делов-то, - сказала скорпиошка, скидывая черный плащ. – А вы тут, судя, по запаху, глинтвейном баловались?! Могли бы и позвать, между прочим.

И, надув силиконовые губки, она прошествовала к столу, по дороге пнув в сторону высоковакуумного сержанта-полковника клетчатые штаны.

- Ты бы под скафандр бельишко надевал, что ли! На хоть, прикройся! Не кутюр, но для пьяно-глючного вечера сойдет.

Свинопоня и волк вылезли из норы, в которой все равно помещались только их хвосты, и вернули на стол самое ценное: тортик с кремовыми розочками и пузо с ключом от замка-невскрывайки.

Скорпиошка обернулась к бледноликому лыцарю.

- Ты у нас джинтлиман, кажется? Вот и поухаживай за дамами: разливай! Мне, пожалуйста, коктейль из глинтвейна с анисовкой.